Годовой абонемент на тот свет

Я закатила глаза. Когда у Маши и Юры родилась Дусенька, Александр Михайлович стал утверждать, что провожал когда-то Манюню в школу, отвозил ее регулярно на занятия музыкой, балетом, водил в разные кружки. На самом деле полковник всегда пропадал на работе. Танцами Манечка не увлекалась, школу, где учат сольфеджио, не посещала. А чтобы попасть в зоопарк, нужно добраться на метро до остановки «Баррикадная» или «Краснопресненская». Возле «Маяковской» зверинцев и в помине нет. И самое интересное: Александр Михайлович не врет, он абсолютно уверен, что именно так и обстояли дела: и зоопарк посещали, и на фортепьяно пьесу «К Элизе» Марусечка исполняла.

– Забудьте о письме, – воскликнул Кузя, – пока вы фигню читали, я решил посмотреть, может, Зинаиду что-то связывает с Колтыковом. И опля! Знаете, кто ее родители?

– Нет, – ответил Дегтярев. – Зачем они нам? Небось давно умерли.

– Комарова в девичестве Маркина, – заговорил Кузя, – ее отец был крупный военачальник. Обычная для тех лет история. Лев Николаевич, будущий папаша Зинаиды, в самом конце тридцатых годов прошлого века женился на Ольге Петровне. В начале сороковых у них родилась дочь Галина. Прожили супруги вместе недолго, муж ушел воевать и, слава богу, вернулся домой. У его жены был дом в Колтыкове, там все и жили, улица Красногвардейская, двадцать. Но вот поворот! Через несколько лет у генерала Маркина появляется еще одна девочка, Зинаида. Ее мать не Ольга, а Екатерина Филимоновна Поликарпова, москвичка, которая всю войну служила в госпитале медсестрой. А у Маркина было несколько ранений. Похоже, у Кати и Левы завязался военно-полевой роман, она его за муки полюбила, а он ее – за состраданье к ним. В конце сороковых такое часто случалось, боевая подруга оказывалась милее верной жены, которая ждала воина дома. Генерал развелся, женился на Екатерине, перебрался жить в столицу. Старая семья осталась в Колтыкове. Спустя несколько лет Ольга умерла, генерал оформил опеку над старшей дочкой. Галина Львовна жива до сих пор, несмотря на почтенный возраст, преподает в школе английский язык. Замуж официально не выходила. Как вам эта история?

– Порой бывшая жена дружит со своей сменщицей, – пробормотал Сеня, – правда, это случается очень редко.

– Кузя, ты гений, – воскликнула я, – что, если Зинаида не похищала внучку?

– Здрассти тебе, – мигом рассердился Дегтярев. – Зачем Гайкину врать? Нафантазируй он, что из проруби человека спас, мотивация лжи ясна: он хочет героем быть. Но признаваться в доставке спящего ребенка в подмосковный городок! Тут какая ему выгода?

Я сказала:

– Мы все считали Комарову лгуньей. Врет не моргнув глазом, что девочка похищена, а сама-то ее отправила из Москвы, да еще столь странным образом. Но вдруг Зинаида спасла девочку?

– От кого? – удивился Сеня.

– Не знаю, – отмахнулась я, – возможно, был некий человек, он что-то требовал от Ильи, не получил желаемое, в порыве гнева пригрозил: «Убью Варю, тогда поплачешь!» Зинаида испугалась, решила отправить внучку куда-нибудь подальше от столицы. Но негодяй мог найти ребенка. Поэтому она и придумала версию с похищением. Зина прекрасно знает, где дочь сына, а все остальные считают ее умершей, поэтому нет опасности для жизни Вари.

– Бесконтрольное чтение книг Смоляковой сделало твою фантазию буйной, – развеселился толстяк.

– Идея Даши кажется мне интересной, – неожиданно встал на мою защиту Леня, – по крайней мере, она хоть как-то объясняет, зачем бабушке ребенка красть. Она спрятала Варю от преступника. Это логично.

– Ничего логичного не вижу, – отмахнулся Дегтярев, – пусть Дарья права. Девочку где-то укрыли. И что? Она теперь уже взрослая и до сих пор в подполье? Кто может столько лет охотиться на Варю?

– Иногда преступники десятилетиями стерегут жертву, – возразила я.

– Вспомним дело Олега Бурмакина, – подхватил Леня, – он убил в драке Игоря, двадцатипятилетнего сына Андрея Филиппова. Андрей поклялся лишить жизни дочь Бурмакина. За девочкой год милиция следила. Ей тогда едва пять исполнилось. Но Филиппов никаких попыток нанести вред малышке не предпринимал. Все решили, что он от горя свихнулся, на самом деле не собирался ребенку ничего плохого делать. Через два десятилетия, день в день с убийством Игоря, безутешный отец задушил Аню Бурмакину. Затем Филиппов сам явился в полицию и заявил:

– Готов сесть в тюрьму. Я отомстил. Долго ждал, хотел, чтобы гад понял, как тяжело потерять ребенка, которого четверть века растил.

– Это редкий случай, – надулся Дегтярев. – И вы забыли, что Зинаида Львовна, когда ей кто-то позвонил, прикидываясь покойной внучкой, устроила при Дарье истерику. Значит, она не рассказала правду ни сыну, ни невестке? Но и сама не общается с Варей? Не знает, где она?