Годовой абонемент на тот свет

– Я вас умоляю! Экая наивность! Она просто не хотела, чтобы кто-то посторонний увидел ее за рулем. Небось боялась, что могут заметить, как она труп доставила в Колтыково. Сколько лет прошло, а ее слова мне как огнем в мозгу выжгло. «Из-за тебя все неприятности. Не сообщил о своем недуге, не предупредил, когда я забеременела. Расхлебывай теперь кашу, которую заварил. Закопай тело!»

Евгений замолчал.

– Прямо так и высказалась? – уточнил полковник, потом уперся взглядом в Зинаиду Львовну. – По-прежнему будете отрицать, что встречались с любовником после разрыва отношений? Несколько десятилетий не виделись? Имейте в виду, Гайкина Афанасия, того самого человека, который привез мертвую девочку в Колтыково, мы нашли.

Комарова набрала полную грудь воздуха.

– Я думала только о своей семье.

– В случае с Алиной я еще могу понять вашу мотивацию, – сказал Сеня, – Павел Ильич узнал бы о генетическом заболевании, удивился бы и сделал анализ крови детей. И рухнула бы сытная жизнь жены-обманщицы. Но с Варей-то почему вы так поступили? Тайком повезли ее на какой-то укол! Отчего не рассказали правду сыну? Ваш супруг давно умер.

– Беспокоилась о счастье сына, – пафосно заявила Зинаида, – боялась его напугать, как ему жить с мыслью о том, что вот-вот к нему недуг придет.

Илья поморщился:

– Не надо лгать. Мать, ты прекрасно понимала: если у Вари обнаружится генетическое заболевание, то мы начнем ходить с ребенком по врачам, делать кучу анализов. И выяснится правда: Павел Ильич – не мой отец. Вот ты и решила сама заняться проблемой. У тебя в голове не мысли о моем благополучии вертелись. Как обычно, ты думала: что люди скажут? Что подумает Лида? Мать, ты больная на всю голову! Хоть выяснила, почему умерла моя дочь? Причину ее смерти?

– Не знаю, – пробормотала Зинаида, – велела Евгению похоронить Варю и уехала. Я набирала номер врача, но тот не отвечал. На звонок дверь не открыл.

– Знахарь исчез, – подтвердил Евгений, – я тоже пытался его найти. Безрезультатно. Мобильный твердил: этот номер не существует. Квартира была заперта.

– Наверное, от его капельницы у ребенка случился анафилактический шок, – подал голос Леонид, который до сих пор сидел молча. – Как я понял, перед процедурой Варе сделали сильную седацию в таблетках. Малышка заснула и не проснулась, это бывает даже со взрослыми. А с детьми должны работать исключительно педиатры. Обычный врач может ошибиться, рассчитывая дозу лекарства. Лекарь один в своем кабинете находился? Или еще кто-то был? Медсестра?

– Кроме него, я никого не видела, – сказала Зинаида, – не предполагала, что такой ужас случится, хотела как лучше. Честное слово.

Илья вдруг рассмеялся в голос:

– Честное слово! Мать! Да ты всю жизнь врала. Сейчас утверждала: «Не встречалась с Радовым после того, как мы с ним разорвали отношения». И что? Разве это правда?

– Можно я спрошу? – жалобно проныл Паша.

Отец повернулся к сыну.

– Ну?

– Па! Я понял, почему бабушка избавилась от твоей сестры Алины! Она хотела наследство получить, боялась, что муж узнает, что дети не от него.

– Верно, сынок, – неожиданно ласково подтвердил Илья.

– А Варю-то почему она в больницу не отвезла?

Илья прищурился:

– А что соседи скажут? Что в клинике подумают? Я узнаю, что мой отец – не Павел. Вдруг я на мать разозлюсь, вон ее выставлю? Мамаша-то меня грызла, постоянно твердила, какие у других хорошие дети, в институт поступили, а я неудачник, пивом торгую. А я, Павлик, изо всех сил старался из дерьма выплыть, думал: отец умер, надо маме обеспечить безбедную жизнь. Обеспечил. И что, она стала добрее? Оценила меня? Ха! Видел бы ты ее рожу на нашей с Настей свадьбе. Зинаида пришла в бриллиантах, в новом платье, прическа-макияж из дорогого салона. И сидит с кривой мордой, глаза закатывает, вздыхает. Мои друзья к ней с поздравлениями, она в ответ цедит сквозь зубы: «Благодарю вас!» А потом я услышал слова Лиды, обращенные к моей матери:

– Купеческая вульгарная церемония. Противно тут находиться. Хвалятся деньгами в то время, когда мой зять без работы остался и мне приходится дочери помогать. Стыдно так себя вести.

И что маменька? Ответила подружке: «Пошла вон отсюда, не смей на моего сына мусор мести»? Как бы не так. Она запричитала:

– Лидочка, ты права! Новорусское хамство. Очень тебя прошу, никому ни во дворе, ни нашим с тобой общим знакомым не говори, что за непотребство устроил Илья. Я со стыда сгорю.

Лидия ей:

– Зинуля, я сейф. Да и осуждать Илью не стоит. У него нет высшего образования, он кандидатскую, как мой зять, не защитил.

Мать всхлипнула:

– Твоя правда!