Годы

…«За боевые подвиги, за организованность, дисциплину и примерный порядок указанные дивизии переименовать в гвардейские, а именно: сотую стрелковую дивизию — в первую гвардейскую стрелковую дивизию, командир дивизии генерал-майор Руссиянов; сто двадцать седьмую стрелковую дивизию — во вторую гвардейскую стрелковую дивизию, командир дивизии полковник Акименко…».

До сих пор мне приходилось служить в дивизиях средних, ничем не выделявшихся, а тут надо было идти в прославленную дивизию, где все были чуть ли не былинными богатырями. По крайне мере, корреспонденты не скупились тогда на соответствующие эпитеты по отношению к гвардейцам.

Но не в добрый час попал я во 2-ю гвардейскую, в час, когда 37-я армия Донской группы войск, под давлением во много раз превосходящих сил танковых и моторизованных корпусов 1-й танковой армии гитлеровцев, поспешно отходила, и за десять дней отошла до рек Малки и Кубы. А что ей оставалось делать?

Люди во 2-й гвардейской были самыми обыкновенными, и их оставалось мало. Что касается наших сибиряков из 228-й, то они не посрамили своей чести.

Полковник Н. И. Дементьев при формировании батальона остался верен себе и не спихнул, как это часто делается, к гвардейцам тех, про кого говорят «на тебе боже, что нам не гоже». Для гвардии выделили лучших командиров. На должность командира полка был выдвинут капитан Карпов Павел Матвеевич, крупный, атлетически сложенный человек, очень рассудительный и спокойный. У нас он был заместителем командира 767-го стрелкового полка и командовал нештатным штурмовым батальоном, сформированным по приказу Военного Совета армии.

Я уже был пристрастным человеком и наблюдал, как мне это и было приказано, за формированием батальона. И вспомнил о Нине Пащенко.

— Нина, хочешь перейти в гвардию? Теперь уже по-настоящему. Я перехожу туда начальником штаба. — спросил я девушку, когда её из полка привёз Карин.

— Хочу! — не задумываясь согласилась Нина, и потупилась.

Немного позже я поинтересовался, а не из-за меня ли она согласилась?

— Ничего подобного. Я боялась что в полк вернуться Засыпалов и Мишка-комиссар.

В описываемое время «некрасивый мужчина» любвеобильный майор Засыпалов и комиссар полка батальонный комиссар, такой же любвеобильный М. Беккузаров (Мишка-комиссар), в своих домогательствах пользовавшиеся недозволенными методами, состояли в повозочных у немцев в плену.

6.2 Знакомство со 2-й гвардейской дивизией. Оборона по берегу озера Маныч-Гудило

Во второй половине дня 29 июля я уже был в Баранниках, едва успев к отъезду штаба 2-й гвардейской на новый КП.

Попрощавшись с шофером Кариным, я отправив автомашину назад в дивизию. Полковник Дементьев таки оказал мне недоверие, перед моим отъездом из дивизии, в конце своего напутствия, не удержался и сказал:

— Я надеюсь, товарищ майор, что вы вернёте машину?

Затем мы, я и мой ординарец И. Козлов пересели в автомашину начальника артиллерии 2-й гвардейской дивизии подполковника Т. Пришанова.

Я не очень жалел, что покидаю 228-ю стрелковую дивизию, в ней я пробыл всего месяц с одним днём, и не успел там прижиться. Приказ о моём назначении начальником штаба 228-й был подписан Военным Советом Южного фронта 26.6.42. № 00484. Николай Иванович Замерцев был хорошим человеком, но я его ещё мало знал.

Вообще-то, о себе я могу сказать, что не считал себя хорошим человеком, справедливым и мудрым, образцом для других. Я понимал, что имею недостатки и изъяны в своём характере, в частности, в другом человеке я видел только хорошее или плохое, без промежуточных оттенков. Не понимал, что в человеке, вместе с плохим, уживается хорошее, и, наоборот, в своих оценках ошибался. Короче, характер у меня был далеко не ангельский. Зато я старался быть справедливым, не мстил за критику, признавая себя неправым, когда мне указывали на мои ошибки, если о них говорили даже подчинённые. Люто ненавидел подхалимов, нечистых на руку, нечестных и дураков! Да, характер у меня был не ангельский, но меня лично устраивало больше, когда мой начальник был хорошим человеком.

Наш путь к Эсто-Хагинке проходил через город Сальск. Проехали его ночью, не помню когда, так как дремал. Помню, как проехали реку Маныч, но озеро Маныч-Гудило, хотя его и обороняли наши полки, так и не пришлось посмотреть. 135 километров по Маныч-Гудило и реке Маныч мы тогда обороняли, при наличии в дивизии 1300 человек, считая и командира дивизии гвардии полковника Неверова! Выходило по 10 человек на один километр фронта, или по человеку на сто метров! А если считать только активные штыки, то и того меньше.