На крутых поворотах Ленину приходилось идти даже на конфликт со своими коллегами, ультимативно выступать против мнения большинства. Классический пример – с Брестским миром. Не менее острая ситуация сложилась на повороте к нэпу. Участник событий тех лет, описывая одно из заседаний в партийных верхах, сообщает: сначала полностью с Лениным были согласны, может быть, только Красин и Цюрупа. Все другие или молчат, или упираются. И Ленин отреагировал так (цитирую): «Когда я вам в глаза смотрю, вы все как будто согласны со мной и говорите
В конечном счете доводы Ленина и логика жизни взяли верх: нэп стал политикой партии.
При всей своей любви к теории Ленин, когда жизнь требовала перемены точки зрения, не считался ни с какими постулатами и, казалось бы, священными догмами, а руководствовался тем, что, по его же словам, составляет «живую душу» марксизма – конкретный анализ конкретной ситуации (См.:
Размышляя над уроками Ленина, необходимо помнить: он жил в жестокое, пропитанное насилием время, когда революционерам, даже самым большим гуманистам среди них, приходилось, как образно выразился один большевик-рабочий, «держать душу за крылья».
Сегодня нередко приходится слышать – а нужна ли была вообще Октябрьская революция? Не лучше ли было для России «остановиться» на Феврале? Такие рассуждения, абсурдные в отношении прошлого, имеют в идейно-политической борьбе, как правило, демагогическую цель. И противоядие против них – факты.
Несомненно, Февральская революция – крупнейшее событие в нашей отечественной истории. Но ведь это факт, что буржуазно-меньшевистское правительство не решило главных вопросов российской революции – ни о мире, ни о хлебе, ни о земле. Страна скатывалась к общенациональной катастрофе. Позднее, отвергая обвинения в том, что большевики преднамеренно «залили страну кровью», Ленин спрашивал: «Нашелся ли бы на свете хоть один дурак, который пошел бы на революцию, если бы вы (то есть меньшевики и эсеры. –
Ленин всячески стремился избежать гражданской войны. Вскоре после корниловского мятежа большевики предложили другим социалистическим партиям компромисс: большевики не претендуют на участие в правительстве и отказались бы «от выставления немедленно требования перехода власти к пролетариату и беднейшим крестьянам, от революционных методов борьбы за это требование». А меньшевики и эсеры составили бы без буржуазных партий правительство, «целиком и исключительно ответственное перед Советами…», и это обеспечило бы «мирное движение революции вперед,
Обо всем этом ныне стоит напомнить, ибо сегодня – одни по незнанию, другие по умыслу – выхватывают из цепи событий эпизоды, факты, документы и приписывают Ленину склонность к насилию. Ленин всегда стремился до предела исчерпать возможности политических решений. Говорили даже о целой ленинской «теории компромиссов». «…В нашем идеале нет места насилию над людьми» (Там же. Т. 30. С. 122). Это – ленинские слова. Вот во что надо вникнуть всем, кто по-настоящему хочет понять Ленина.
Приведенный пример – не только апелляция к подлинным фактам истории, не только дань познанию подлинного Ленина. Для нас это сегодня очень важно и в другом отношении.
Страна – в революционном брожении, вновь проходит через крутой перевал в своей истории в поиске справедливости и благополучия. Предложенная КПСС и вдохновившая большинство народа политика перестройки адекватна революционным задачам, которые объективно встали перед обществом. Методы осуществления этой политики направлены на то, чтобы удержать бурный процесс глубокого преобразования страны в рамках демократического процесса, на основе согласия и консолидации народа, не допустить срыва в хаос гражданского и межнационального конфликта с насилием, жертвами, кровью. Хотя кое-где события вырываются из этих рамок. И мы уже столкнулись, к сожалению, с тяжелыми последствиями этого.