Годы эмиграции

Итоги этого обсуждения Ллойд Джордж доложил 16 января 1919 г., за два дня до открытия Мирной Конференции, Совету Десяти, т. е. главам правительств и министрам иностранных дел США, Британской империи, Франции, Италии и Японии. Совет обсуждал «русский вопрос» 21 и 22 января, когда президент Вильсон представил свой проект обращения ко всем враждующим «организованным группам, осуществляющим или пытающимся осуществить политическую власть или военный контроль где-либо в Сибири или в пределах Европейской России, какой она была до завершенной ныне войны (без Финляндии)».

На том и порешили: «Озабоченные ответственным делом по установлению мира в Европе и в мире, Союзные и присоединившиеся к ним державы остро ощущают, что Европа и мир не могут жить мирно, если нет мира в России». Поэтому они приглашают указанные группы прислать к 15 февраля своих представителей на Принцевы острова (Мраморное море), где их будут ждать представители Союзных держав для совместного обсуждения, после прекращения военных действий, вопроса о восстановлении мира в России.).

На деле, несмотря на признание французским правительством России «нейтральной страной», непричастной к победе над центральным блоком, военное командование Франции продолжало щедро пользоваться содействием русских воинских частей, остававшихся во Франции и после заключения сепаратного мира с немцами. В приказе командующего Марокканской дивизией 15 мая говорилось:

«26 апреля 1918 г. первый батальон русского легиона, проявив исключительную отвагу и презрение к смерти, поднялся в атаку, выбил противника с указанной позиции и удержался на ней, несмотря на повторные контратаки». Месяцем позже противник прорвал французский фронт в районе Суасона и начал продвигаться к Парижу. Здесь было оказано отчаянное и кровопролитное сопротивление при содействии русского легиона, потерявшего при этом три четверти своего состава, как и у Шато-Тьери, когда удалось окончательно сломить наступление, и немецкие армии отошли на линию Гинденбурга. Кто же прав: Клемансо с Пуанкарэ или Дешанель? Перед нами этот вопрос не возникал ни в 1918 году, когда мы были в России, ни в 1919 году в Париже. Керенский, как упомянуто, в интересах антибольшевистской борьбы воздерживался 15 лет от оглашения этого прискорбного факта, оскорбительного не только для России, но и для Союзников.

По заключении перемирия, накануне открытия Конференции мира, Керенскому удалось с помощью своего друга Альбера Тома, министра Клемансо, преодолеть цензуру и опубликовать в распространенной газете («Информасьон» от 14.XI и 7.XII 1918 г.) большую статью. В ней воспроизводилось существо его размолвки с Клемансо:

«...Представители держав-победительниц уже съехались выработать и продиктовать Германии условия мира... Но где Россия? Почему не слышно ее голоса? Почему никто не представляет ее интереса на совещаниях союзных правительств? Почему в числе союзных наций даже не упоминается ее имя?.. Почему?»

Далее следовало упоминание о словах Клемансо: «Россия страна нейтральная» и т. д., – вычеркнутые цензурой. А в заключение исповедание исконной веры русской демократии: «Мы верили, что война с участием Соединенных Штатов будет доведена до победного конца. И нам казалось, что этот час победы будет часом возрождения России... Еще не поздно. Россия напряженно ждет, а совесть народа говорит ему, что он имеет право, как равный среди равных, решать свою судьбу в совете держав на мирной Конференции. В упоении своей силы нельзя забывать о чужом праве»