Годы гроз (СИ)

Понимая, что Лекко чего-то хочет, Корр кивнул и повернулся к алтарю. Кардинал подошел и встал на колени, молитвенно сложив руки. Прислонив протазан к дереву, Корр опустился рядом.

— Значит, вы готовитесь напасть на башню Наместника?

Коррин ожидал, что Лекко и впрямь начнет читать молитву, и уж никак не ожидал подобного вопроса. Кожа покрылась мурашками, волоски встали дыбом по всему телу.

— Глупости. Кто это вам сказал? — перебирая в голове имена, спросил он.

— Сир Роберд, известный как Жалящий Змей.

— Старик выдумывает небылицы.

«Сучья тварь, если меня казнят, я достану тебя из самого Небытия!»

— Сомневаюсь, — Лекко говорил шепотом, прикрыв глаза, как будто и правда молился. — Я слышал, он не умеет врать.

«Как же. Соврал мне прямо в глаза, что никому не расскажет!»

— Принц Дагоберт был у него после обеда. И пока его высочество упражнялся, Роберд поведал мне о вашем утреннем визите.

— Чепуха.

— Сир Гвин, прекратите врать! — отчеканил Лекко. — Я знаю всё. К тому же мы молимся. Вы хотите оскорбить Всевышнего ложью?

— Мы не молимся, — пробормотал Коррин.

— Именно это мы делаем. Будьте уверены, прямо сейчас на нас кто-нибудь смотрит. Вы слишком самонадеянны, сир Гвин, и слишком неосторожны.

Корр промолчал. Что тут скажешь? В голове закрутились мысли о том, как избежать наказания. Свалить все на Гиральда? Это уж совсем бесчестно, Двухголовый — его давний друг. Все равно их всех казнят. Но если уж припрет, то…

— Я пришел сказать, что благословляю вас.

— Что? — Коррин не поверил своим ушам.

— Сделайте, что должно. Я сам кальдиец, но мне противно поведение паладинов и самого Наместника, да простит меня Господь. Повелитель церкви не должен трусливо прятаться в башне, боясь показать даже кончик носа. А его телохранители не должны устраивать кровавых зрелищ из честного поединка.

— Вы правы, — прохрипел Корр.

— Будьте осмотрительнее, — сказал кардинал. — Когда вы хотите напасть?

— Я ищу соратников. И думаю над тем, как проникнуть в башню.

— Попробуйте подземелья. Там много тайных проходов.

— Подземелья Кроунгарда опасны.

— Паладины тоже, как мы все успели убедиться, — Лекко поднял взгляд на каменный лик королевы и сотворил святой знак. — Покойтесь с миром, возлюбленная государыня.

Кардинал поднялся и осенил святым знаком Коррина.

— Да хранит вас Бог, сир Гвин, и да поможет он вам во всех начинаниях. Как посланник Святого Престола в Америи, я благословляю вас на всякое свершение во имя нашей страны.

С этими слова он бесшумно направился прочь. Коррин поднялся и глядел ему вслед, и когда Лекко исчез, то стал думать — не приснилось ли это ему?

«Нет, не приснилось. Кардинал все узнал… и ничего не рассказал королю. Он благословил меня. Благословил перебить паладинов, мрак меня побери!»

Корр подхватил с земли мех и сделал несколько шумных глотков, а потом рассмеялся.

Жаль, что тут не было Дюга. У него бы не осталось сомнений в том, на чьей стороне удача.

II

Где-то в южной Лотарии

Темнота вокруг казалась вечной. Само Небытие не могло бы быть таким бездонным, как эта ночь.

«Чертоги небесные, — подумал Брон. — Опять».

Он шагал по узкой тропинке среди болот, сжимая секиру, и не видел ничего, даже собственных рук. Он шел по памяти и не боялся утонуть, ибо проходил через это место десятки раз.

— Ну давай! — крикнул Брон. — Я здесь!

Впереди зажегся огонек, словно чудовище, дремлющее в темноте, приоткрыло один глаз. Холодный ветерок что-то прошептал на тайном языке природы, и ладони Брона покрылись потом. Он крепче сжал секиру.

— Оно вернулось.

Голос раздался как будто возле самого уха. Брон закричал и взмахнул секирой, рубя густой от болотных паров воздух. Скрипучий смех заставил дрожь пробежать по спине.

— Оно боится.

— Я не боюсь тебя!

— Оно боится.

Сумрачный образ возник прямо перед ним. Брон кинулся вперед и ударил, но силуэт исчез во мраке. Он по колено угодил в трясину, трава опутала ноги, и почудилось, будто духи утопших тянут его на дно.

Брон с трудом выбрался на тропинку. В сапоги налилась холодная вода. Оказавшись на твердой земле, он увидел, что одинокий прогнивший дом стоит совсем рядом. В единственном окне мерцал неверный огонек. Дверь бесшумно распахнулась, и колдун возник на пороге. Он был обнажен, серая кожа болталась на костях, глазницы запали, а безгубый рот был как бездна, полная страхов. Живой мертвец, убитый много лет назад.

— Оно подчинится или будет страдать.

Брон плюнул в его сторону.

— Значит, оно будет страдать.

Колдун исчез и возник снова — но на этот раз его было много. Десятки одинаковых теней обступили Брона и протянули к нему костлявые руки. Он взмахнул секирой, но она вдруг стала слишком тяжела. Левая рука совсем обессилела. Тени обступили его — безглазые и безлицые. Они вырвали секиру, распахнули ему руки, словно собирались распять. Колдун вышел вперед и вытянул костлявую ладонь. Его палец коснулся груди Брона, и серый ноготь вырос, проникая под кожу, как червь, пока не добрался до сердца.