Годы. Мили. Судьбы

После беседы профессор пригласил матросов в университет. За нами на автобусе приехали студенты и повезли в университетское общежитие. Там была очень теплая встреча. Несмотря на языковой барьер, беседа затянулась. Студенты нашли человека, знающего русский язык, и посыпались вопросы. Американцам хотелось знать, как живут в России, где Россия купила подводные лодки. Встреча закончилась обменом сувенирами. Матросы отдали все свои значки ГТО, ГПХО и ГСО, а студенты дарили на счастье фигурки собачек, кошечек и чертиков. Обследование подводных лодок выявило необходимость замены прогоревших деталей дизелей. Приглашенные американские рабочие выполнили работы по замене деталей квалифицированно, но, по мнению команды, уж очень медленно. Рабочие рассказали, что они заинтересованы в таких заказах и за счет ремонтных и других работ, связанных с войной, жизнь в Америке заметно улучшилась. После этих разговоров советским морякам становилось грустно. На Родине лилась кровь, погибали близкие люди, а здесь мирная и счастливая жизнь процветала за счет обслуживания воюющих стран. С такими мыслями трудно было находиться в обществе веселых и радушных американцев. Хотелось быстрее покинуть этот „Рай” и достичь района военных действий».

9 ноября 1942 года С-54 вышла из Сан-Франциско последней. Корвет флота США вывел нас за пределы прибрежной зоны, где курсировали японские подводные лодки и, пожелав счастливого плавания, развернулся на обратный курс. Следующим пунктом за-хода по плану перехода была Панама. Через Панамский канал предстояло перейти из Тихого океана в Атлантический. Днем шли в надводном положении противолодочным зигзагом, ночью прямым курсом. Погода стояла изумительная. Дул слабый ветерок, море было спокойным. По мере движения на юг температура воздуха стремительно повышалась.

Около экватора стало невыносимо жарко. Влажный горячий воздух, поступая в отсеки лодки, дополнительно нагревался от работающих механизмов, забортной воды, температура которой была плюс 28 градусов, и раскаленной, как сковородка, металлической палубы. Команда изнывала от зноя, несмотря на то, что непрерывно работали вдувной и вытяжной вентиляторы. Здесь мы поняли – от холода можно уберечься, от жары спастись было невозможно. В отсеках лодки матросы ходили в трусах. Подводники шутили: «Форма одежды номер РАЗ – трусы и противогаз!» Можно было найти «прохладное» местечко между шпангоутами прочного корпуса.

Вахтенные офицеры с сигнальщиками на-ходились в лучшем положении, на мостике обдувал ветерок. От яркого солнца днем сильно уставали глаза, специальные очки, выданные американцами, помогали мало. Зато ночью стоять на вахте было блаженством. С заходом солнца жара немного спадала, горизонт становился невидимым, море сливалось с небом. Вдоль бортов и за кормой лодки мелькало множество светящихся моллюсков разных размеров и форм. Над головой мерцали крупные звезды знакомых и незнакомых созвездий. Полярная звезда с каждыми сутками все

ниже опускалась к горизонту. Днем появлялись летучие рыбки размером со среднюю корюшку и с крыльями, как у стрекоз.

Офицером связи от флота США был лейтенант Орлов. В его обязанности входило обеспечивать лодки сигналами опознавания. Система опознавания кораблей и самолетов «свой-чужой» была единой для союзных стран на морских театрах военных действий, но мы не имели к ней доступа.

С-54 на переходе из Сан-Франциско в Панаму.Ноябрь 1942 г. Фото Г. К. Васильева.

Первый океанский трофей у берегов Панамы – черепаха на борту С-54. Ноябрь 1942 г. Фото Г. К. Васильева