Годы привередливые. Записки геронтолога

Требования к разработке и утверждению проекта профессионального стандарта предусматривали проведение общественно-профессионального обсуждения документа экспертным сообществом с целью внесения изменений и дополнений в соответствии с замечаниями и предложениями, полученными в ходе обсуждения от специалистов по гериатрии и смежным дисциплинам. На этом поле столкнулись два подхода к оценке роли и задач, стоящих перед гериатрической службой, о которых я уже упоминал выше. Не буду описывать всех драматических коллизий вокруг этой ситуации, но благодаря огромному профессиональному опыту и безоговорочному авторитету и мудрости Леонида Михайловича Рошаля, а также стойкости и упорству в отстаивании своей позиции команды С. Б. Маличенко, удалось довести этот проект до благополучного завершения. Скажу только, проект профессионального стандарта «врач-гериатр», разработанный ГО РАН, принят для утверждения Министерством труда и социальной защиты РФ.

Оптимист долголетия

Я познание сделал своим ремеслом,

Я знаком с высшей правдой и с низменным злом.
Все тугие узлы я распутал на свете,
Кроме смерти, завязанной мёртвым узлом.

Омар Хайям

Осенью 2014 года кто-то из американских коллег прислал мне ссылку на статью под неожиданным названием «В. Н. Анисимов – русский оптимист долголетия»[270]. (Статью написал и разместил в своем блоге Aging matter известный американский геронтолог и журналист Джош Миттельдорф.) В статье автор сообщает, что в марте он готовил колонку, посвященную работам американского биолога С. Спиндлера (Stephen Spindler), изучающего факторы долголетия и средства, удлиняющие жизнь мышей. «Когда колонка была уже готова, – пишет Миттельдорф, – я подумал, что Стив слишком пессимистичен в своих выводах, поэтому следует также написать о его оппоненте – Владимире Анисимове – ветеране геронтологии, работающем в Институте онкологии имени Петрова в Санкт-Петербурге. Как и Стив, Владимир значительную часть своей жизни активно занимался поиском лекарств, увеличивающих продолжительность жизни. В. Н. Анисимов, безусловно, пример оптимиста». Здесь я перевел дух, потому что далее шел текст, очень похожий по стилю на представление к званию заслуженного деятеля науки Российской Федерации или «Отличника здравоохранения». Интересно, откуда Миттельдорфу известен этот чеканный стиль панегирика, ведь хотя по государственному устройству США представляют собой федерацию 50 штатов (государств), там нет звания «Заслуженный деятель науки США» или хотя бы «Отличник здравоохранения Северной Каролины». Но, признаюсь, читать его было приятно даже на английском языке. Из написанного Джошем я узнал, что являюсь «инноватором с глубокими знаниями в области биохимии, с публикациями как теоретического характера, так и имеющими практический аспект», что в моей лаборатории и под моим (надеюсь, мудрым) руководством были экспериментально проверены на соответствие истине различные гипотезы, касающиеся механизмов старения, включая генетические факторы долголетия у грызунов и мух (здесь, отметил для себя, Джош явно преувеличил).

Каюсь, подумал, – не так нас учили.
Генетику шлюхой тогда окрестили.
Чтоб мухолюбы народ не травили,
Многих для пользы же их посадили.

Так и остался пробел в моих знаниях,

Трудно даются мне генов названия.
Сплайсинг, аллель, и, ну, эта, транскрипция,
Никак на извилины мне не садится.

Далее Д. Миттельдорф пишет, что многие его [то есть мои] работы опубликованы в престижных международных журналах [что чистая правда], результаты моих исследований хорошо известны широкой научной общественности и представлены в его блоге Aging Advic [за это большое спасибо], что я первый доказал способность метформина снижать смертность и риск рака у мышей, не страдающих диабетом, и он полностью согласен с моим предположением, что такой же эффект препарата будет наблюдаться у людей без диабета. Д. Миттельдорф также отметил как достижение мои находки, относящиеся к способности гормона эпифиза мелатонина, регулирующего наши циркадные ритмы, тормозить рост перевиваемых, индуцируемых различными канцерогенами и спонтанных опухолей у мышей и крыс и увеличивает продолжительность жизни лабораторных грызунов [что было, то было]. Прочитав, чтобы растянуть удовольствие, статью Миттельдорфа еще раз, я задумался над её заглавием – прав ли он, назвав меня оптимистом. Вспомнились определения пессимиста и оптимиста из известного анекдота: «Пессимист – это хорошо информированный оптимист, а оптимист – это хорошо инструктированный пессимист».

20 лет назад сложились эти не слишком оптимистичные строчки: