Читаем Годы странствий полностью

Получил извещение о том, что «Факелы» соединяются с «Адской почтой»,204 и еще раньше Ваш отчет о «Факелах» (спасибо!). Пусть остается мой пай в книгоиздательстве. Совсем не знаю об «Адской почте», послал туда стихи и просил ответить, но получил только 3 №№ «Адской почты» и потом – ни слуху ни духу.

«Скорпион» объявил, что символизм закончен205 – и пора было это сказать. В связи с этим манифестом, который стал моим убеждением, я теперь теряю или приобретаю надежды. Пока больше теряю – так и живу.

Еще раз спасибо. Всего, о чем думаешь, не написать. Крепко жму Вашу руку, дорогой Георгий Иванович. Надежде Григорьевне и Вам от нас поклон.

Любящий Вас Ал. Блок

XIX

Дорогой Георгий Иванович. Разыскал четыре маленьких стихотворения – посылаю Вам для благотворительного сборника. Они нигде не были напечатаны и в «Нечаянную радость» не войдут.

22 октября 1906

Любящий Вас Ал. Блок

XX

Дорогой Георгий Иванович. Вчера в театре я так и забыл попросить у Вас то, о чем думал. Не позволите ли Вы мне цитировать стих с гагарой на шесте206 в статье, которую я пишу?207 Очень бы нужно. Если позволите, пришлите его, оно коротенькое.

11 ноября

Ваш Ал. Блок

XXI

Дорогой Георгий Иванович, пожалуйста, принесите мне рукопись «Девушка розовой калитки»20829-го на «Беатрису».209 На репетицию не пойду. Кузмин у Сологуба говорил, что не пустят. Надежде Григорьевне очень кланяюсь.

20/XI. 06

Любящий Вас Ал. Блок

XXII

Дорогой Георгий Иванович. «Шиповник» заказал мне перевести мал. стихотв. Верх. о городе.210 Ни в одном магазине не нашел «Villes tentaculaires».211 Если бы Вы принесли мне их завтра на репетицию, я был бы Вам очень благодарен. Мне надо сдать перевод через 10 дней, так что я не задержу, а выписывать уже поздно.

8/XII. 1906

Любящий Вас Ал. Блок

XXIII

Дорогой Георгий Иванович. Не мог придумать предисловия,212 как ни старался. Даже стихов не удалось сочинить. Не расположить ли материал так, как я записал на листке?

30/IV

Ваш Ал. Блок

Просмотрел «Всадника».213 По-моему, хорошо.

XXIV

Милый Георгий Иванович. Я Вам не пишу и к Вам не иду, потому что завален золоторунными делами. Когда кончу – приду. «Белые ночи» хочу дать Рябушинскому214 – отчаянное безденежье. Если еще будут корректуры, – присылайте, а вообще, приходите.

Любящий Вас Ал. Блок

15 мая

Сегодня иду в «Драму жизни»215

XXV

Дорогой Георгий Иванович. Приходите лучше сейчас к нам. Пожалуйста. Мож. быть, придут Т. Н. Гиппиус,216 Евг. Иванов, Ге217 и Гофман218 и Ал. Андр.219 В «Аполло»220 не хочется, да и не могу. Голова болит. Придете?

Любящий Вас Ал. Блок

11/IV. 07

XXVI

Дорогой Георгий Иванович. Вчера меня не было дома, потому я не мог Вам прислать «Сн. м.».221 Вот она. Пожалуйста, передайте другой экземпляр Надежде Григорьевне.

Ваш Ал. Блок

11/IV. 07

XXVII

Дорогой Георгий Иванович. С удовольствием бы, да «Горя от ума» нет. А вот Байрон. Приходите, пожалуйста, к нам сегодня часа в 2 на Сомовский сеанс.222

23/IV. 07

Ваш Ал. Блок

За «Тайгу»223 и за надпись крепко жму Вашу руку.

XXVIII

Дорогой Георгий Иванович. Сейчас был у Вас и не дозвонился. Извините, что задержал так долго газеты.

1/Х. 07

Ваш Ал. Блок

XXIX

Спасибо, Георгий Иванович, за книгу,224 за надпись и за посвящение поэмы, которую люблю.

3/XI.07

А. Б.

XXX

Дорогой Георгий Иванович. Пожалуйста, направьте товарища Николая Соколова225 к кому-нибудь, кто бы мог дополнить ему необходимую сумму (теперь уж небольшую – 7 рублей) для выезда в Баку. Впрочем, он Вам сам расскажет.

Любящий Вас Ал. Блок

XXXI

6 июля

Милый Георгий Иванович. Можно ли так твердо держаться Ветхого завета: зуб за зуб.226 Если я Вас надул третьего дня, Вы не должны были надувать меня вчера: у нас нынче Новый завет. А я бродил по Озеркам, прождав Вас установленные три часа.

Ваш любящий Ал. Блок

XXXII

Дорогой Георгий Иванович. Что же это означает? Я ничего не понял в письме о трехрублевке, но благодарю. Сейчас пойду есть – страшно голоден. Если Вы не придете в 1/2 12-го (половина двенадцатого) в Café de Paris227 (буду ждать Вас там) – уйду домой.

Ваш любящий Ал. Блок

В Café буду с 1/4 12 до 1/2 12.

XXXIII

Дорогой Георгий Иванович. Сегодня в 9 часов нам необходимо видеться с Вами по одному крайне важному делу. Может быть, Вы знаете, о чем идет речь. Г-жа N находится на краю гибели; если Вы не протянете ей руку помощи, все будет кончено между нами.

С истинным уважением Александр Блок.

Пятигорск,2284 ноября 1900 года

XXXIV

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 мифов о Берии. От славы к проклятиям, 1941-1953 гг.
100 мифов о Берии. От славы к проклятиям, 1941-1953 гг.

Само имя — БЕРИЯ — до сих пор воспринимается в общественном сознании России как особый символ-синоним жестокого, кровавого монстра, только и способного что на самые злодейские преступления. Все убеждены в том, что это был только кровавый палач и злобный интриган, нанесший колоссальный ущерб СССР. Но так ли это? Насколько обоснованна такая, фактически монопольно господствующая в общественном сознании точка зрения? Как сложился столь негативный образ человека, который всю свою сознательную жизнь посвятил созданию и укреплению СССР, результатами деятельности которого Россия пользуется до сих пор?Ответы на эти и многие другие вопросы, связанные с жизнью и деятельностью Лаврентия Павловича Берии, читатели найдут в состоящем из двух книг новом проекте известного историка Арсена Мартиросяна — «100 мифов о Берии»Первая книга проекта «Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917–1941 гг.» была посвящена довоенному периоду. Настоящая книга является второй в упомянутом проекте и охватывает период жизни и деятельности Л.П, Берия с 22.06.1941 г. по 26.06.1953 г.

Арсен Беникович Мартиросян

Биографии и Мемуары / Политика / Образование и наука / Документальное
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное