Годы странствий

Дорогой Георгий Иванович. Вернулись Вы из Финляндии? Я вернулся вчера. Спасибо за деньги. «Весы» не удивили меня. Думаю в конце следующей своей статьи в «Золот. Руне» (о лирике)²²⁹ сделать маленький Р. Scr. о том, что напрасно критики «Весов» касаются личностей и посвящают летучие «манифесты» темам, которые требуют, по важности своей, серьезных статей.²³⁰ Где Вяч. Иванович? Городецкого я видел. Я все больше имею против мистич. анархизма.

Ваш любящий Ал. Блок 23/VI

XXXV

Дорогой Георгий Иванович. Письмо Ваше получил, а когда приеду, – совсем не знаю. Дела по горло. Вот в чем дело. «Весы» меня считают «мистическим анархистом» из-за «Mercure de France».²³¹ Я не читал, как там пишет Семенов, но меня известил об этом Андрей Белый, с которым у нас сейчас очень сложные отношения. Я думаю так: к мистическому анархизму, по существу, я совсем не имею никакого отношения. Он подчеркивает во мне не то, что составляет сущность моей души: подчеркивает мою зыблемость, неверность. Я же

Неподвижность не нарушу
И с высоты не снизойду.
Храня незыблемую душу
В моем неслыханном аду.²³²

Это – первое. Второе – это то, что я не относился к мист. анархизму никогда как к теории, а воспринимал его лирически. По всему этому не только не считаю себя мистическим анархистом, но сознаю необходимость отказаться от него печатно, в письме в редакцию, например, «Весов». Пока этого не сделаю, меня все будут упрекать в том, к чему я не причастен.

О Вас я соскучился. Думаю, что все-таки скоро приеду.

Пожалуйста, поклонитесь от меня Надежде Григорьевне.

Ваш любящий Ал. Блок

17 августа. С. Шахматово

Если знаете, напишите мне, пожалуйста, адрес Л. Андреева.

XXXVI

26 августа 1907. С. Шахматово

Дорогой Георгий Иванович. Я и отказываюсь решительно от «мист. анархизма», потому что хочу сохранить «душу незыблемой».²³³ Точно так же откажусь от «мист. реализма», «соборн. индивидуализма» и т. п. – если Меня туда потянут. Я, прежде всего, – сам по себе и хочу быть все проще. Если Вы будете возражать Семенову, это хорошо, потому что – что может значить: «L’anarch ism myst. п ’est pas une école, mais un courant de la nouvelle poésie russe?», что école, что courant²³⁴ – все единственно, и это доказывается даже немедленно приводимой схемой, в которой все – оспоримо. В частности, поэты самые замечательные, по-моему, и такие, к которым я был всегда близок и не имею причин не быть близким, – разбросаны по разным рубрикам. Это – Бальмонт, Брюсов, Гиппиус, Андрей Белый. Из них – Брюсова я считаю и буду считать своим ближайшим учителем – после Вл. Соловьева. Вот почему мне необходимо опровергнуть г. Семенова печатно. Второе – я сделаю это в «Весах», потому что глубоко уважаю «Весы» (хотя во многом не согласен с ними) и чувствую себя связанным с ними так же прочно, как с «Новым путем». «Весы» и были и есть событие для меня, а, по-моему, и вообще – событие, и самый цельный и боевой теперь журнал. Если бы я пренебрегал «Весами», т. е. лицами, с которыми я связан, или лучшими литературными традициями (как Брюсов), или Роком (как Белый), то это было бы «душа клеточка, а отца – в рыло».²³⁵ А я не хочу так.