В сводках они значились — «провокаторы», «тайные агенты коммунистов» и прочее. Много ли стоил для «самодержца», как Киселева называли в ставке, заезжий капитан Тихий? Моряк доложил верховному, что чех шел к вагону главковерха с револьвером в руке, за что и поплатился головой.
Однако и сделать вид, что ничего не произошло, надменный Гайда не мог. Через две с лишним недели после «инцидента» генерал напечатал в «Нашем Урале» «Приказ войскам Сибирской Армии № 93». Он негодовал по поводу слухов, связанных с гибелью Тихого, и, конечно, грозил распространителям «враждебных толков» суровыми карами.
Впрочем, о чешском капитане быстро забыли: своей крови не оберешься! Крики засекаемых розгами, свист казачьих шашек, плач женщин и детей становились настолько громкими, что их слышали не только Россия, но и весь мир. И тогда верховный и генералы поменьше, морщась и негодуя, попытались заглушить вопли суесловием своих речей.
6-го мая 1919-го года № 275 г. Екатеринбург
Официальные донесения и жалобы обиженных и пострадавших указывают, что самочинные расправы, порки, расстрелы и даже карательные экспедиции, чинимые представителями власти, к сожалению, не прекращаются…»
Вот видите — черным по белому написано — «к сожалению».
А что думают по этому поводу сами «представители власти»? Пожалуйста:
«В настоящее время, — сообщает сибирским журналистам Председатель Совета Министров Вологодский, — страна управляется эксцессами, которые не могут быть терпимы далее, так как деморализуют население и подрывают доверие к правительству. Необходимо устранить эту ненормальность и ввести жизнь в более правильные условия, так как порками и расстрелами невозможно установить прочного порядка».
Теперь-то, можно надеяться, все ясно? Правительство порет и стреляет граждан, а премьер правительства сообщает прессе, что это вредит правительству!
Двадцать шестого июня 1919 года Колчак издает приказ № 154, в котором сообщает, что в его гражданских и военных учреждениях сплошь и рядом существуют «…борьба отдельных самолюбий и мелкие честолюбивые желания выставить всячески свою работу и по возможности опорочить работу соседа и набросить на нее тень, что создает атмосферу взаимной недоброжелательности и подозрительности». Посему адмирал категорически требует «прекращения розни». Воистину —
Однажды все «демократические», «беспартийные», «литературные» и прочие газеты, как сговорившись, напечатали следующее:
конкурс на темы: Возникновение деятельности и политика Российского правительства, возглавляемого Верховным Правителем; Война против большевиков и ее цели.
За статью на каждую тему предназначены три премии в 3000, в 2000 и 1000 рублей…»
Ваш агент просмотрел почти все подшивки газет, выходящих в царстве Колчака: ни на одной странице нет ни одного отклика, свидетельствующего о желании заработать 3 000 сребреников. Деньги, как нетрудно угадать, остались в кассе осведверха.
Приходилось самим «разбойникам пера и бандитам печати» сочинять гимны начальству, науськивать читателей на красных, лобызать лампасы генералов.
Пермская газета «Освобождение России» двадцать девятого марта 1919 года уведомляла:
…Давая дальнейшие указания, генерал Пепеляев выразил желание, чтобы издавалась по возможности ежедневная газета, в которой видное место должна занимать беллетристика соответствующего склада и даже стихи. Только «не про луну, да про любовь, а стишки, занятные для простого солдата», — пояснил генерал».