Гоф-медик

Родители

– Ну и как тебе этот мальчик?

– Мил и воспитан. Не спесив. В отличие от Львова, не поленился пройти от ворот до дверей.

– Я про…

– Да, поняла. Не знаю… Право слово, не знаю. Дочке он нравится, но для нее можно найти лучшую партию. Единственно, он сильный чародей.

– А когда ты увидела на балу нищего волшебника гвардейской полусотни, что о нем сказала маме?

– Уже не помню. И тебе не нужно знать про наши женские разговоры.

– А папе? Он вызвал меня в штаб на той же неделе и сразу перевел к себе.

– Ничего не сказала. Прекрати! Порвешь рубашку! Я могу спокойно лечь в постель?! Прекрати сейчас же! Вдруг горничная еще не ушла… Не трогай! Не трогай, тебе говорю! Не надо… Ну что ты делаешь… Перестань… Перестань… Любимый…

Фрида

Хорошо, что ночь ясная, не так страшно будет идти. Вещи собраны в саквояж, да и сколько тех вещей! Несколько свежих смен белья, туалетные принадлежности, деньги из копилки, дворянская грамота, аттестат и характеристика из гимназии. Как, в сущности, мало надо для начала новой жизни. Ой! Чуть не забыла! Девушка вынула сережки из ушей и положила на письмо родителям. Из драгоценностей осталась только дворянская печатка на мизинце. Окно распахнулось, и стройная фигурка, закутанная в летнюю пелеринку, скользнула во двор. Задняя калитка даже не скрипнула, не зря ее три дня подряд смазывали. Улица тиха и спокойна. У соседнего дома стоит заранее нанятая пролетка. Кучер услужливо откидывает полость, подсаживая щедрую пассажирку. Поехали! Вперед, в новую жизнь! Главное, ни в коем случае не оглядываться. Возвращаться глупо, да уже и поздно.

– Что, девочка, решилась?

– Да, тетя.

– Если «да», то не тетя, а ваше высокоблагородие секунд-майор личного ее светлости великой герцогини Силестрии Женского лейб-гвардейского полка. И не «да», а «так точно».

– Так точно, ваше высокоблагородие.

– Давай документы. Так… Дворянское свидетельство есть, простолюдинок в полку не держим. Выпустилась из гимназии вторым разрядом. Проверки на одаренность не прошла. Претендуешь на звание гвардии прапорщика, чин двенадцатого класса. Все так?

– Так точно, ваше высокоблагородие.

– Взять тебя могу только гвардии фельдфебелем, и то только потому что родня. Юнкерских училищ для девок нет. Будешь полгода учиться в полку, вместе с рядовыми, и состоять при командире взвода. Выдержишь экзамен – произведем в гвардии подпрапорщики, чин четырнадцатого класса, других вакансий нет. Провалишь – так и останешься фельдфебелем. Жалованье получишь завтра. На обзаведение не положено, мундир и все остальное тебе за счет ее светлости построят. Ясно?

– Так точно, ваше высокоблагородие.

– Эх, дуры вы, девки, дуры! Сами не знаете, куда лезете! Подумаешь, мамаша твой дневник читала, зато сыта и ухожена. Жила бы с родителями, как мышка в сыре, а для любви кого на стороне нашла. Ладно, не реви. Не реви, говорю! Успокойся! Из полка не выдадут. Теперь ты под ее светлостью ходишь. Но чтобы никаких загулов и самоволок! Здесь, если залетишь, сразу из полка вон! Исключений не бывает ни для кого.

– Да, те… Так точно, ваше высокоблагородие.

– Пойдем, с нашими тебя познакомлю. Сегодня еще можно без чинов. Посидим, по рюмочке выпьем. Про семейные новости расскажешь, а я про твоих будущих товарок. Эх, племяшка! Может, и глупо ты поступила, но правильно.