Гоголь в Москве

Приближался традиционный день именин Гоголя — 9 мая. Но, очевидно, стесняемый своими отношениями с Погодиным, он не решается сам приглашать на обед и обращается к посредничеству С. Т. Аксакова. 7 числа он пишет ему: «Мне хотелось бы, держась старины, послезавтра отобедать в кругу коротких приятелей в погодинском саду. Звать на именины самому неловко. Не можете ли вы дать знать или сами или через Константина Сергеевича Армфельду, Загоскину, Самарину и Павлову совокупно с Мельгуновым? Придумайте, как это сделать ловче, и дайте мне потом ответ. Если можно, заблаговременно…»59

^{Особняк в Сивцевом Вражке, 30. Место жительства семьи Аксаковых.В настоящее время — выставочный зал Государственного литературного музея}

Сохранился конверт от данного письма. На нем обозначен новый аксаковский адрес: «в Сивцев Вражек, дом Пушкевича». Этот адрес зафиксирован и в записных книжках писателя. В течение зимы 1848/49 года Аксаковы вновь переменили свое местожительство. Дом Пушкевича на Сивцевом Вражке по нынешней нумерации — владение № 30. Дом сохранился, но архитектурно неоправданная пристройка к центральной части первого этажа, загораживающая низ колоннады, значительно нарушает декоративный облик строения.

Здесь необходимо отметить, что у К. Нистрема в его «Книге адресов жителей Москвы» на 1850 год (ч. 2, с. 16) адресом С. Т. Аксакова указан дом Герцена на Сивцевом Вражке. Правда, без датировки о проживании Аксаковых «в большом каменном доме Герцена» говорит и сын Погодина60. Очевидно, в этих свидетельствах имеется в виду ныне отсутствующий дом № 25 по Сивцеву Вражку. После отъезда в январе 18??? года А. И. Герцена за границу он принадлежал его брату, Е. И. Герцену. Очевидно, Аксаковы здесь жили недолго, в первой половине 1849 года. Текст справочных изданий составлялся минимум за полгода до обозначенной на них даты, а потому адрес С. Т. Аксакова начала — середины 1849 года и мог попасть в адрес-календарь на 1850 год.

Именинный обед 1849 года не дал радости Гоголю. Присутствовавший на нем И. С. Аксаков писал 16 мая А. О. Смирновой: «Гоголь захотел дать обед в саду Погодина так, как он давал обед в этот день в 1842 году и прежде еще не раз. Много воды утекло в эти годы. Он позвал все, кто только был у него в то время. Люди эти теперь почти все перессорились и стоят на разных сторонах… Словом, обед был весьма грустный и пи???тельный, а сам по себе превялый и прескучный»61.

Именинные обеды Гоголя, собиравшие виднейших московских литераторов, в значительной мере отражали этапы общественной жизни Москвы. Уже с начала 1840-х годов четко намечается размежевание различных общественно-политических лагерей, которое к концу десятилетия переросло в ожесточенные идейные бои. И именинный обед Гоголя 1849 года уже не мог быть тем праздничным смотром литературной и ученой Москвы, как это было на первом обеде 1840 года.

11

1 июля 1849 года Гоголь сообщал о своих намерениях А. М. Марковичу: «Я располагаю поездить по губерниям в окружности Москвы… поглядеть на Русь в тех местах, где ее не знаю…»1 Этому предшествовала поездка в Подмосковье. В конце мая в Москву приехал П. А. Вяземский. Гоголь и Погодин решили побывать у него в усадьбе. Последний скупо записывает 5 июня в своем дневнике: «К Вяземскому в Остафьево, по Серпуховской знакомой дороге, по которой ездил с таким бьющимся сердцем. С Гоголем о Европе, о России, правительстве… Вяземский очень рад… Обедали у Окуловых»2.

Усадьба Окуловых — Никульское соседствует с Остафьевым. Близость приятеля Вяземского и хорошего знакомого Пушкина, ректора московской гимназии М. А. Окулова, женатого на сестре Нащокина, могла привлечь внимание и Гоголя. Написав совместно с писателем Вельтманом, по рассказам Окулова, повесть «Дочь матроса», Погодин говорит, что «М. А. Окулов… для какого-нибудь Дюма, Бальзака или он мог бы заменить рудник Калифорнийский, — по своему неистощимому запасу анекдотов, комедий, трагедий, романов и повестей…»3.