Гоголь в Москве

Первым из них следует назвать поэта, писателя и историка Николая Михайловича Карамзина (1766–1826). Гоголь восторженно отзывался о Карамзине, особенно отмечая наиболее близкое ему направление деятельности великого историографа — его учительство. «Имей такую чистую, такую благоустроенную душу, какую имел Карамзин, и тогда возвещай свою правду: все тебя выслушает, начиная от царя до последнего нищего в государстве. И выслушает с такою любовью, с какой не выслушивается ни в какой земле, ни парламентский защитник прав, ни лучший нынешний проповедник, собирающий вокруг себя верхушку модного общества, и с какой любовью может выслушать только одна чудная наша Россия, о которой идет слух, будто она вовсе не любит правды», — писал Гоголь Языкову. Многолетний московский житель, Карамзин после пожара Москвы 1812 года, в котором погибли его архив и библиотека, и до переезда в Санкт-Петербург (в 1816 г.) жил в доме Ф. Ф. Кокошкина на Воздвиженке, 13 (дом не сохранился), неподалеку от Арбатской площади.

Друг Н. М. Карамзина Василий Андреевич Жуковский (1783–1852) был для Гоголя не только близким другом, покровителем и наставником, но и хранителем карамзинской литературной традиции. Сам Жуковский очень любил Гоголя, ласково называя его «Гоголек». Прославленный поэт и наставник-воспитатель наследника престола Александра Николаевича (будущего Александра II), Жуковский деятельно хлопотал за Гоголя, оказывал ему большую и разнообразную помощь. Еще в 1810–1811 гг. Жуковский жил на Пречистенке, 24 (дом не сохранился). С Гоголем он встречался в Санкт-Петербурге и за границей, но в этих разговорах, они могли вспоминать и Москву, и Приарбатье.

Имя Александра Сергеевича Пушкина (1799–1837)было для Гоголя величайшей святыней. О масштабе его личности Гоголь писал: «Пушкин есть явление чрезвычайное и, может быть, единственное явление русского духа: это русский человек в его развитии, каким он, может быть, явится чрез двести лет». Оказавшись на Арбате, он не мог не вспомнить о близких связях Пушкина с этой местностью. Любопытно, что первые биографы поэта считали, что Пушкин родился близ Арбата. Источником этих сведений были предания, заимствованные из пушкинского окружения и, вероятно, восходившие к словам самого Пушкина, которому район Арбата был очень близок. В 1807 г. семья Пушкиных жила в Кривоарбатском, а в сентябре 1810 г. — в небольшом домике священника у церкви Николая чудотворца на Курьих ножках, на углу Борисоглебского переулка и Большой Молчановки. Отсюда дядя поэта, Василий Львович, повез его в Царскосельский лицей.

^{Василий Андреевич Жуковский}

В следующий раз Пушкин приехал в Москву в 1826 г., возвратившись из ссылки. Он остановился в доме у близкого друга С. А. Соболевского на Собачьей площадке. Главный дом в московской биографии Пушкина, это, конечно, дом № 53 по Арбату, в котором сейчас находится Музей-квартира А. С. Пушкина. Поэт прожил в нем первые месяцы после свадьбы — с февраля по май 1831 г. В эти дни, наполненные для поэта особой радостью, его гостями были Е. А. Баратынский, П. А. Вяземский, Н. М. Языков, И. В. Киреевский и другие московские друзья и знакомые, ставшие впоследствии друзьями и знакомыми Гоголя. Многие из них и жили по соседству — на Арбате и в Приарбатье. Арбат богат памятными местами, связанными с Пушкиными — Пушкинский сквер, памятник поэту и его супруге Наталье Николаевне на Арбате, в Спасопесковском переулке, церковь Вознесения Господня (Большое Вознесение) на Большой Никитской.

Как можно видеть, еще до появления Гоголя в Москве, Арбат стал средоточием московской культурной жизни. Поэтому, представляется закономерным, что московский период в жизни писателя начался и завершился на Арбате.

Нельзя не сказать и об еще одной черте арбатской жизни. П. А. Кропоткин вспоминал: