Гоголь – загадочный алмаз России

– привести к полному христианскому сознанию

Этот юмор достигает крайних пределов своих в «Носе», произведении настолько оригинальном и причудливом, где все, от пальцев ноги до волоса на макушке, фантастично, нереально и вместе с тем все – в высшей степени художественная, поэтическая правда, где все просто, все понятно, все разложено на элементарные частицы бытия, где и толкования не нужно, потому что всякое толкование убило бы поэзию…

«Вот как это делалось, – писал Гоголь, – взявши дурное свойство мое, я преследовал его в другом звании и на другом поприще, старался изобразить его в виде смертельного врага, нанесшего мне самое чувствительное оскорбление, преследовал его злобою, насмешкою и всем, чем ни попало…»

Но именно с «Ревизора» гоголевский смех становится единственным честным героем (одновременно – и карающим). Он – то и выводит рельефную броскость смысла комедии: чем пустее и бесцветнее городничий, тем вольготнее ведет себя жрец лжи Хлестаков, тем и очевиднее комическая Немезида (карательница беззакония) с плетью, мечом и уздой над беззакониями города – даже эта адская сила бессильна перед невозмутимой, как болотная тина, совестью властью.

О побудительных причинах своего юмора Гоголь имел высказывание с величайшею искренностью и простотой («Переписка с друзьями» – письмо по поводу «Мертвых душ»):

«Не думай, однако же, после моей исповеди, чтобы я сам был такой же урод, каковы мои герои: нет, я не похож на них. Я люблю добро, я ищу его, я сгораю им, но я не люблю моих мерзостей и не держу их руку, как мои герои, я не люблю тех низостей моих, которые отделяют меня от добра. Я воюю с ними и буду воевать, и изгоню их, и мне в этом поможет бог… Я же от многих своих недостатков избавился тем, что передал их своим героям, их осмеял в них… Я оторвался уже от многого тем, что, лишивши картонного вида и рыцарской маски, под которою выезжает козырем всякая мерзость наша, поставил ее рядом с той гадостью, которая всем видна. Тебе объясняется также и то, почему не выставил я до сих пор читателю явлений утешительных и не избирал в мои герои добродетельных людей. Их в голове не выдумаешь. Пока не станешь сам хотя сколько – нибудь на них походить, пока не добудешь постоянством и не завоюешь силою в душу несколько добрых качеств – мертвечина будет все, что ни напишет перо твое, и как земля от неба, будет далека от правды. Выдумывать кошемаров я также не выдумывал: кошемары эти давили собственную мою душу: что было в душе, то из нее и вышло».

***

Два состояния гоголевской натуры

Вот оно, двойственное состояние безмерно шедевральной натуры. С одной стороны, это натура, по признанию самого Гоголя, многосторонняя, способная отражать в себе действительность со всем бесконечным разнообразием ее явлений, и притом отражать ярко и целостно. Другой стороны – это натура в высшей степени страстная, а которую все отклонения от идеала действуют болезненно.

И двоякий путь предстоял Художнику в обращении с действительностью: или дать волю собственной страсти, а значит, болезненному негодованию или просто все списать, описать бесстрастно. Но не мог Гоголь по натуре своей идти вторым путем, не мог он холодно описывать, потому что сам на себе носил язвы, им изображаемые..

Такова была цельная и гармоничная художественная натура поэта; была до эпохи ее болезненного уклонения, болезненного разрушения – до эпохи того страшного переворота, который окончательно раздвоил полного и органически слитого Гоголя…

***

Детство

Рождение

Точная дата рождения писателя долгое время оставалась загадкой для его современников. Сначала говорилось, что Гоголь родился 19 марта 1809 года, затем 20 марта 1810 года. И только после его смерти из публикации метрики было установлено, что будущий писатель появился на свет 20 марта 1809 года, т.е. 1 апреля по новому стилю.

Происхождение фамилии Гоголь

Фамилия Гоголь – это украинская фамилия, она происходит от одноименного прозвища. Но слово «гоголь» имело различные значения. Чаще всего «гоголем» называли утку из породы нырков. «Птичьи» фамилии были распространены у славян. До введения на Руси христианства ребенку для отвода сглаза давали «некрасивое» имя, это могло стать и название животного, птицы, растения. Эта языческая традиция еще долго жила на Руси и с принятием христианства, ребенку помимо крестильного имени в семье могли дать прозвище.