Гол престижа (Сборник научно-фантастических произведений)

«Все эти годы меня мучает совесть, но страх за жизнь сильнее. Хотя никто не угрожал, и гонорар был просто сказочным, но было ясно, что молчать надо всю жизнь. Однажды я уже было собрался рассказать, через пять лет после событий, но тут неожиданно и как-то странно погиб Фрэнк. Его укусила гремучая змея, забравшаяся в салон его машины. Все произошло на пустынном шоссе, утром. Меня смутили обстоятельства смерти: джип Фрэнка имел довольно большой клиренс, и гремучник должен был обладать какой-то необыкновенной прыгучестью, чтобы забраться в салон; Фрэнк должен был остановиться, уйти куда-то, оставив машину открытой. Не на ходу же змея впрыгнула. Далее, аккумулятор его телефона был совершенно разряжен, и он умер прежде, чем водители заметили, что человек в беде. Официальное заключение — несчастный случай. Но я-то знал Фрэнка, он был технарь до мозга костей и не мог довести телефон до такого состояния. И я испугался. Возможно, Фрэнк решил заработать, рассказав о „Посланнике“. Такие же мысли были и у меня. Но они разом улетучились.

Однако совесть не дает мне покоя. О деньгах я уже не думаю. И все-таки страх позволяет мне всего лишь доверить тайну дискете. Может быть, это первый шаг навстречу совести.

Я приехал в США молодым и, как говорили, подающим надежду программистом. Смелым и напористым. Мне казалось, легко сверну горы. Но помыкавшись несколько месяцев без работы и денег, я уже стал впадать в депрессию. И вот, однажды, в баре, где я пил на последние гроши и подумывал о веревке, подошел человек; он знал обо мне все. Он предложил мне контракт. Я с радостью согласился.

Нас, меня и Фрэнка, отвезли в закрытую лабораторию и дали задание. Заказчик эксперимента хотел узнать, насколько бессмертен личностный модуль. Бессмертие оцифрованных было вроде бы очевидно, ведь без тела нет и болезней. Но нашелся и сомневающийся. Богатый человек, глава одной финансово-промышленной группы. Его сын был болен лейкемией, и он хотел обеспечить сыну бегство от смерти, на крайний случай.

Нам с Фрэнком поставили задачу: узнать срок жизни элэма. Надо было придумать ситуацию, при которой тот прожил бы целую жизнь за короткое реальное время, не зная о сути эксперимента. Мы решили, что это возможно в системе имитатор-тренажер. Срок виртуальной жизни объекта был задан в сто лет. Тогда и родилась идея „полета“ к Проксиме. Во время пятилетних „снов“ мы ускоряли его время в сто двадцать восемь раз. То есть реально проходило чуть больше двух недель. А во время „вахт“ мы показывали ему картинки космоса и системы Проксимы. Для него полет был абсолютно реален.

ЛМ, которого нам предоставили, был лунным геологом. Тридцать пять лет. По дальнему космосу не специалист, но собирался на лунную базу. Лететь не откажется. Просто идеальный кандидат. Мы не знали тогда, что его нашли среди многих, а потом заразили каким-то тропическим паразитом, чтобы склонить к оцифровке.

Они начали его убивать. А мы с Фрэнком добили. Перед вами исповедь убийцы. Факт заражения доказать невозможно. Он подписал контракт об участии в опасном эксперименте. Что еще надо? Формально он доброволец. Да и мы не могли знать заранее, чем все кончится. Но совесть не дает покоя.

Эксперимент шел сначала гладко. Цилиндр стоял в специальном помещении на подставке. У Майкла (так его звали) не было ушей и вестибулярного аппарата, он не мог слышать и чувствовать вес. Мы показали ему виды Земли с орбиты, он был в восторге. Потом — первый сон, вахта, и так далее. Он старел. Уже на четвертой вахте он не сразу себя вспомнил. Дальше — хуже.

Только однажды мы перепугались, когда он добрался до контрольного микрофона. Чуть было все не сорвалось. К счастью, он решил, что наши реальные голоса и шумы — галлюцинация. И сам заблокировал микрофон.

Он страдал. На восьмой вахте мне стало страшно от содеянного нами зла. Слушать его было жутко. У него произошел психический срыв. Он плакал, хотел стать хоть животным, только бы живым. Мы, как изощренные палачи, медленно доводили человека до смерти, а он не знал, что реально происходит. Фрэнк сидел с каменным лицом. Профессионал без сердца.

На девятой вахте… Ни о какой работе не было и речи. Появились признаки маразма. Он звал маму. Было ясно, что на обратный путь его не хватит. Я предложил прервать эксперимент, на что получил категорический отказ. Фрэнк поддержал шефа.

Во время последнего сна наступил коллапс. Виртуальная смерть. Он не реагировал на внешние сигналы, даже самые сильные. Цилиндр разрезали, Майкла вытащили к оттуда, подключили к нашим компьютерам. Он так и не увидел планет Проксимы, над видами которых я корпел особенно тщательно. Ведь он был геологом и мог распознать подделку.

Потребление энергии его модулем упало почти до нуля. Несколько оставшихся миллиампер давали слабую надежду на то, что он жив. Мы не были готовы к такому повороту и не готовили заранее программ для „воскрешения“. На мое предложение составить их, шеф ответил, что эксперимент закончен. Мы можем отдыхать.