Голь во мгле

Выбравшись из-под платья девушки, вытирая рукавом обильно текущие по дряблому подбородку слюни, хозяйка грубо схватила Элис за руку и поволокла её в глубь своего страшного дома, больше похожего на пещеру.

Находясь в полуобморочном состоянии, не видя ничего в почти полной темноте, спотыкаясь о какие-то сухие коряги, валяющиеся по всему полу, девушка, спотыкаясь, семенила за Мерге. Втащив жертву в совершенно тёмную комнату, ведьма отпустила руку Элис, резким прыжком отскочила назад и с грохотом захлопнула тяжёлую железную решётку, заменявшую дверь. Быстро навесив замок, злобно хихикая и скалясь, она не терпящим возражений тоном прорычала:

– Вот теперь твой дом. До скончания века будешь здесь. Сейчас еды дам, и потом спать.

Вскоре в кромешной темноте показался слабый, дрожащий огонёк свечи – это ведьма, громко давя в темноте сухие ветки ногами, принесла чугунок с какой-то неприятно пахнущей едой. Сказав: «Утром зайду», – моментально исчезла в темноте своего адского логова. Несчастная Элис осталась одна. В непонятном страшном месте, без надежды на возвращение домой. Незаметно для самой себя она, опустившись на застеленный жёсткой соломой пол, провалилась в глубокий сон.

Ранним утром очнувшаяся от сна Элис, остро осознавшая безвыходность своего положения, понимая, что только Господь может ей помочь, встала на колени и, воздев руки к небу, принялась горячо молиться:

Обращаюсь молитвой своей к Тебе,

Отец мой Небесный, Господь Бог мой,

Не дай мне, грешной рабе Элис,

Участи быть погубленной злыми людьми,

Людьми без страха и боязни перед тобой, Господи.

Избави душу мою, Господи, от тяжёлых страданий.

Сохрани меня, грешную, Господь мой.

Не дай мне страданий под присмотром людей-палачей.

Тяжко мне в плену, вдали от дома моего, от матушки с папочкой.

Наведи гнев Свой на тех, кто хочет меня погубить,

Пусть страхом душа их будет объята.

Спаси от погибели от рук нечестивых, Отец мой Небесный!

Так, в холодной темноте, запертая в темнице, обливаясь горькими слезами, горячо молилась несчастная Элис, скорбя о своей участи.

Вдруг послышался стремительно нарастающий шум сильного ветра, и в железную решётку со всей силы врезалось голое тело обезумевшей ведьмы. Скрипя зубами, сверкая в ночи ярко-красными глазищами, дико воя и вереща проклятия, она без устали билась в толстые железные прутья. Вид её вызывал дикий ужас.

Элис, в страхе бросив читать молитву, забилась в угол и испуганно смотрела на беснующуюся, рвущую на себе волосы и исступлённо грызущую ржавые прутья решётки ведьму. В изнеможении, воняя исходящим от грязного нутра едким потом, Мерге шлёпнулась на пол. Вцепившись мёртвой хваткой в железо, прожигая полным ненависти взглядом беззащитную жертву, зло прошипела:

– Не читай молитвы, задушу, тварь. Вырву сердце и сожру его!

После этих слов ведьма, не вставая с пола, попятилась назад и быстро исчезла в кромешной темноте адского дома.

Сжавшись в комочек, трясущаяся от страха Элис закуталась с головой в одежды и, несмотря на запрет ведьмы, мысленно продолжила молиться.

Когда в крошечном оконце, расположенном под самым потолком темницы, показались первые лучики утреннего солнца, Элис услышала шаркающие шаги приближающейся колдуньи, весело напевающей какую-то песню. Открыв большим ключом огромный замок, запирающий решётку, она, довольно улыбаясь, как будто бы и не было ночью никакого происшествия, вошла. Приказав пленнице встать и полностью раздеться, вновь осмотрела её всю, приговаривая бодрым голосом:

– Ох, и хороша, ох, и прелестна, ох, как же угодил мне мерзавец Беленус, ох, отблагодарю же непутёвого чёрта!

Посадив Элис перед собой на низкий табурет, Мерге обратилась к ней:

– Деточка, судьбы у всех людей разные. Твоя судьба, так уж случилось, в моих крепких руках. И никуда от этого ты не денешься. До самой смерти нам суждено вместе быть.

Внезапно замолчав, она взглядом уставилась в пол и замерла, задумавшись о чём-то своём. Встрепенулась и продолжила, глядя испуганной Элис прямо в глаза:

– Только ты, миленькая, не помирай быстро. Бывшие-то здесь до тебя долго не жили, дохли, как мухи на холоде. Хотя и кормила я их исправно и следила за тем, чтобы в полной тишине и спокойствии находились. Все они здесь, все девять голов, под нами закопаны. – Она показала пальцем в пол и притопнула ногой.– Плясала я на трупах их слабеньких, пока тебя ждала, так плясала, что кости их хрустели, – расхохоталась страшная бабка.

– Вон, видишь, ямы по всей комнате. – Ведьма показала на несколько мест с просевшей на несколько сантиметров землёй. – Мясо гниёт, земля проседает, земля проседает – другим место приготовляет, – рассудительно объясняла Мерге. – И ты там, голубушка, будешь – в своё время. Тоже сгниёшь под этой землёй, удобрив место мёртвой силы.

Элис почувствовала головокружение, кровь отхлынула от её лица, сердце замерло. А ведьма, словно не замечая её бедственного состояния, продолжала спокойным голосом: