Голая экономика. Разоблачение унылой науки

Экономисты отнюдь небезосновательно уверены в том, что существует определенная комбинация свободных рынков и государственных институтов, уже использованная нами в прошлом, которая давно подтвердила свою эффективность в деле экономического развития – в отличие, скажем, от тоталитарного контроля экономики со стороны клептократии. Мы только не знаем, как реализовать эту комбинацию на практике; какие конкретные действия способствуют созданию свободных рынков и эффективных государственных институтов; как сложить все эти маленькие частички в единую картину. Иными словами, мы не знаем, как обеспечить развитие[266].

Истерли вовсе не призывает нас отказаться от попыток помочь людям, живущим в бедных странах. По его мнению, для этого нам необходимо реализовывать небольшие проекты с учетом местного контекста, несущие четкие и измеримые выгоды. Он, в частности, пишет: «[Помощь] должна быть направлена на создание более широких возможности для бедных людей, а не на попытки в корне преобразовать бедные общества».

Справедливости ради следует сказать, что главным камнем преткновения на пути успешного развития бедных стран являются вовсе не скверные советы, полученные ими от богатых стран. Самые лучшие идеи относительно достижения экономического роста довольно просты, но, как мы говорили в этой главе, в развивающихся странах найдется немало лидеров, чьи действия можно рассматривать как своего рода экономические вредные привычки вроде курения, поедания неполезных чизбургеров и вождения автомобиля без ремня безопасности, как это любят делать мужчины. Исследование глобальных моделей роста, проведенное в Центре международного развития Гарвардского университета между 1965-м и 1990 годами, выявило, что львиную долю различий между огромными успехами стран Восточной Азии и относительно низкими показателями государств Южной Азии, а также стран, расположенных к югу от Сахары и в Латинской Америке, можно объяснить их собственной государственной политикой. В этой связи иностранная международная помощь, по сути, сталкивается с теми же проблемами, что и любая социальная программа в любой отдельно взятой стране. У бедных стран, как и у бедных людей, часто имеется множество весьма вредных привычек. В таких условиях помощь со стороны может только продлить и закрепить поведение, которое на самом деле необходимо изменить. Одно из исследований в этой области пришло к отнюдь не удивительному заключению: иностранная поддержка оказывает заметное положительное влияние на экономический рост в тех случаях, когда в стране уже проводится правильная политика, и совсем незначительное в противном случае. В связи с этим авторы данного исследования рекомендуют соблюдать следующее условие: наша помощь изначально должна основываться на наличии хорошей политики, что позволит сделать ее еще более эффективной и обеспечит другие правительства стимулами для внедрения подобной политики[267]. (Похожие критерии предлагались для списания долгов с бедных стран, задолжавших огромные суммы.) Конечно, в теории просто повернуться спиной к странам в случае крайней нужды и отказать в финансовой помощи тем, кто переживает кризис, намного легче, чем сделать это на самом деле. В 2005 году Всемирный банк опубликовал документ, который можно было бы квалифицировать как бюрократический самоанализ; доклад назывался «Экономический рост в 1990-е годы. Уроки десятилетия реформ». Когда его читаешь, становится понятно, что в 1990 году политики были значительно больше, чем сегодня, уверены в том, что им известно, как исправить наш мир. Экономист Гарвардского университета, эксперт в области экономического развития Дэни Родрик так описывает тон этого доклада, кажется, впитавшего в себя весь скепсис Уильяма Истерли, не отказываясь при этом и от решимости Джеффри Сакса: «В докладе нет никаких убедительных заявлений о мерах, которые работают и которые не работают, – и никаких сценариев, которые могли бы использовать политические деятели. Главный акцент делается на необходимости покорности, политического разнообразия, избирательных и скромных реформ, а также на готовности экспериментировать»[268].