Голая королева

…Закрывшись на кухне, она стояла у умывальника, глядя на свое отражение в мутном зеркале и вспоминая вчерашний (как странно – всего лишь вчерашний!) вечер, свою светлую спальню, свое огромное зеркало на туалетном столике, в котором она так легкомысленно обсуждала со своим отражением уход от Алекса… В этом чужом зеркале, висящем в неуютном закутке чужого неуютного дома, она себя не узнавала, словно само ее отражение стало ей чужим. Оно расплывалось и кривилось, оно дразнилось, оно создавало карикатуру на нее… Или что-то изменилось в ней?

Это потому, что у меня нет очков, вдруг вспомнила Аля.

Это потому, что я плачу, вдруг поняла она.

…Сначала Филипп оправдывался, а Марго кричала. Потом Филипп стал кричать, что это Марго всю кашу заварила со своими дурацкими идеями. К нему присоединился подголоском Гена. Потом вдруг Антон открыл рот и произнес:

– Коза ты. Я тебе сразу сказал, что у тебя ничего не выйдет.

Ободренные этой неожиданной поддержкой, Гена и Филипп возобновили свои упреки с удвоенной силой. Теперь Марго защищалась и доказывала, что план-то был всем хорош, вот только исполнители хреновые…

Устав от их перебранки, Аля оторвала ухо от дверцы чердачного люка. «Нет, не ищет меня Алекс. Почему он, собственно, должен меня искать? Я позвонила и сказала, что я его бросила…

Алекс, Алекс, но неужели ты меня так плохо знаешь! Неужели ты поверил!

А почему он не должен поверить? Ведь это правда, бросила. Ну, пусть только собиралась бросить, это ничего не меняет. Это правда, вот он и поверил.

Да, но я бы не могла уйти так! Я бы сначала с тобой поговорила… Надеясь, может быть, в глубине души, что еще можно что-то изменить… Что ты меня остановишь. Я ведь даже это письмо писала только потому, что оно писалось, складывалось в голове! Разве ты не понял, что в моем исчезновении что-то не то? Что я нуждаюсь в помощи? Найди меня, ищи меня, Алекс!..»

В гостиной подозрительно затихли. Алина снова прижалась ухом к дверце.

– …Это вымогательство и похищение, Марго, – говорил негромко Филипп. – Ты сама твердила, что мы на это не пойдем. Весь твой план на том и держался, что Аля все сделает сама: и деньги попросит сама, и бриллианты на них купит сама же…

– И что ты предлагаешь? От всего отказаться?

– Не знаю.

– То-то. У нас нет выбора. Надо нам звонить.

– И ее муж заявит в ментовку! – сказал Гена.

– И когда Алина даст показания, нас найдут в два счета, – добавил Филипп.

– Тогда нам придется ее убить, – сказал Антон и коротко хохотнул.

Глава 21

«Стало быть, Марго, – думал Алексей, заводя мотор. – Марго ждала Алину и увезла ее на своей машине».

Алексей развернулся и поехал в сторону «Стрелы». «Машина! Что же это она вертится у меня в голове? Я что-то упустил. Давай сначала: Аля не взяла свою машину. Это странно, но можно понять: она «ничем особенно не дорожит» и у нее вечно бывают «несуразные» идеи. Допустим, она хотела остаться независимой от мужа или показать ему, что ничего из материальных ценностей она не берет – гордая. И что? И… и…

И вот что: кредитную карточку она взяла! И кошелек с наличными! Вот оно, вот что странно: когда берешь деньги, то уже нечего демонстрировать, то уже нет никакого смысла не брать машину. Ни-ка-ко-го.

Правильно. Когда начинаешь жизнь сначала, очень трудно обойтись без минимума для старта, и Алина должна это знать – не первый раз она начинает с нуля. А машина – это совсем неплохо для минимума. Тот, кто привык передвигаться на своей машине, больше не мыслит себя без нее.

Нет, если она хотела уехать тихо, без шума, – продолжал свои соображения Кис, – то не устраивала бы спектакль с ночным исчезновением, а уехала бы просто-напросто днем, вроде по делам. Днем, когда на самом деле все менее заметно и менее слышно, чем посреди ночи-то… И на машине, на своей машине! Минимум есть минимум… С сумкой все более-менее понятно: Алина днем надевала синий костюм, синяя сумка была сложена, и вечером, перед уходом, она не стала перекладывать деньги и документы в другую сумку, взяла синюю… Видно, ей действительно все равно, ведь еще Георгий заметил, что она к тряпкам равнодушна…

И все же впечатление такое, что все делалось наспех, как-то непродуманно, несерьезно, особенно для женщины, бросившейся в самостоятельную жизнь, и…

Для женщины? Вот, ну конечно! Вот что еще не вяжется в этой истории никак: она не взяла косметику! Ни кремчика, ни лосьончика, ни флакончика духов, ни тюбика помады: все, по свидетельству Марии Сергеевны, было на месте. Нет, увольте меня из детективов, но так не бывает: женщина не может уйти без косметики. Допустим, она может не взять драгоценности из щепетильных соображений (такого, правда, в моей практике еще не было; но допустим), но она не может не взять косметику! Это уже минимум миниморум».