Golden Age (СИ)

Минуты казались часами, и Питер потерял счет времени. До боли в глазах он всматривался в темноту, вслушивался в тишину, нарушаемую тихим разговором Тельмар под боком да фырчанием лошадей вдалеке. Где же, где?.. Долгожданный силуэт мелькнул во мраке так мимолетно, что глаза его не уловили – сердце подсказало, замедлив свой ход. Государь наконец повернулся к своим пленителям лицом. Те продолжали обсуждать дела житейские, когда за их спиной бесшумно оголялся нож, когда он, занесенный, блеснул в свете костра и когда обрушился на первого стража. Воин тут же рухнул как подкошенный, и второй с хрипом свалился следом. Из груди его торчала рукоять того же ножа. Питер метнулся вперед и повалил сидящего рядом тельмарина. Бороться со связанными руками было жутко неудобно, но решительность и отчаянное стремление вырваться на волю перекрыли эту слабость. Мощным ударом Питер вырубил противника. Сзади раздался свист лезвия, рассекающего воздух, тут же сменился влажным хлюпанием, встретившись с препятствием. Шум упавшего тела, звон клинка, катящегося по земле. Искры кострища отразились в золотом льве на яблоке, и государь тут же метнулся к своему мечу, одиноко валяющемуся в пыли. Острое лезвие легко перерезало веревки, и вот уже ладонь сжимает теплую, родную рукоять. Питер круто развернулся, ища оставшихся противников. Теперь ему никто не страшен! В кругу света никого не было, зато из темноты доносились звуки борьбы и жуткий хрип.

Верховный король не колебался ни секунды. Ему хватило одного удара, чтобы снести голову мерзавцу, который прижал Эдмунда к земле и душил. Брат сел одним рывком, жадно хватая воздух и потирая горло. Питер помог ему подняться, озираясь и прикидывая, где должны держать лошадей, уже шагнул в ту сторону, когда младший король схватил его за руку и потащил в противоположном направлении. Куда?! Кони ведь не там! Однако Эдмунд не останавливался, и Питер решил довериться ему, раздобывшему и его меч, и рог Сьюзен, что висел на поясе, светясь белизной. Драка не произвела большого шума. Тревогу никто не поднял, и нарнийцы уходили из лагеря незамеченными. Питер понятия не имел, куда они идут в полной темноте. Усиливающееся журчание воды показало, что они приближаются к реке. Нужно будет плыть? Выбирать явно не приходилось. Главное – это выбраться отсюда, сбежать!

И все вроде бы шло гладко. Земля под ногами сменилась острыми камнями. Берег был близок, когда из полумрака им навстречу кто-то выскочил. Питер вздрогнул от неожиданности, сжал зубы и шагнул вперед. Никто не помешает им покинуть чертов лагерь! Зазвенел извлекаемый из ножен меч, который так и не пригодился. Пока тельмарин что-то выкрикивал, Эдмунд не терял времени зря и с некоторой задержкой ударил его так, что тот рухнул без сознания. «Лучше бы убил!» - подумал с раздражением Верховный король. Младший махнул рукой, и они крадучись продолжили путь. За спиной их раздавались сонные голоса – эта возня не осталась незамеченной.

Догадки Питера не оправдались. У берега их ждало не далекое плавание, а два коня, один из которых своей красой мог сразить даже заграничных правителей! Государь покосился на брата. В его характере было насолить тельмаринам напоследок за все унижения и преклонения, да так, что они запомнят на всю жизнь! Не каждый день ценнейший пленник ускользает прямо из-под носа у стражи, еще и верхом на коне доверенного лорда! Питер высказал бы свое восхищение, кабы не крики, что сменили голоса в лагере. Побоище у костра обнаружено! Конь всхрапнул и без команды на то всадника поскакал прочь, высекая копытами искры. Вслед за ним помчался и жеребец Эдмунда, на которого тот вскочил на ходу, оставив воинов с факелами ни с чем. Братья пришпорили лошадей и устремились в ночь.

То была самая безумная из скачек, в которой Питеру довелось участвовать. В полнейшей темноте, по дороге, очертания которой едва угадывались, с погоней, что виснет на хвосте и гонит криками вперед. Пока выигранное время позволяло держаться от Тельмар на расстоянии, но долго ли это будет продолжаться? Вечно кони не могут скакать галопом, проносясь мимо селений будто ветер. Верховный король крепче сжал поводья. Он в лагерь более не вернется. Даже если погоня настигнет их, живым его более не взять. Ни за что.