Golden Age (СИ)

С шипением Эдмунд прыгнул вперед и выбил меч из руки ошеломленного Рабадаша. У того из разбитого носа текла кровь, оттого он и не успел отреагировать. Однако понимание того, что его разоружили, отрезвило его, повергло в бешенство. С ревом царевич присел и подсек королю ноги. Мальчик не успел подпрыгнуть и второй раз грохнулся в песок. Рабадаш навалился сверху, сжав запястье до хруста костей, и меч выпал из разжавшихся пальцев. Эдмунд зарычал, когда его сгребли за одежду и основательно приложили о землю, да так, что перед глазами засверкали искры, а затылок взорвался болью. Тархистанец был гораздо тяжелее и надежно прижал противника своим весом. Кровь, стекающая с его подбородка, пятнала одежду короля, который, не желая сдаваться, вывернулся и от души врезал сопернику в глаз. Поединок на мечах перешел в банальную драку. Рабадаш, взревев, готовясь нанести удар, который вырубит худого мальчишку…

Но Ореиус с легкостью оторвал его от земли. Могучий кентавр без какого-либо напряжения отшвырнул царевича в сторону и встал между двумя разъяренными ребятами. Эдмунд вскочил на ноги, не замечая холодка в разбитой губе. Его сразу же повело в сторону: затылок раскалывался от боли. Рабадаш сверкал подбитым глазом и разбитым носом. Они вновь бы сцепились, не преграждай им путь генерал, с которым неловко было спорить.

- Достаточно, - громогласно объявил Ореиус. – Хватит с вас обоих этого… Дружеского поединка.

Коротко рыкнув, Рабадаш отстранился и, одарив короля полным ненависти взглядом, направился прочь. Когда Эдмунд, утирая кровь, окликнул его и посоветовал забрать меч, царевич едва не бросился в новую драку, но все-таки сдержался. Кажется, в коридоре, куда он ушел, мелькнул и лорд Доган, но мальчик не был в том уверен. Все же удар, которым его наградили, был так силен, что перед глазами по-прежнему все сияло и искрилось.

- Как Вы, Ваше Величество? – спросил кентавр. Эдмунд усмехнулся, сплевывая кровь на песок. Несмотря на синяки и ссадины, чувствовал он себя просто прекрасно. Подонок поплатился за свои слова и на своей шкуре испытал, что Нарния и впрямь преподносит удивительные сюрпризы. Король испытывал невероятную легкость в душе. Он выстоял, победил свой страх, защищая родных, и оттого был готов воспарить к небесам!.. Кажется, голова до сих пор не забыла встречу с землей.

Ореиус со смешанными чувствами наблюдал за учеником. Конечно, его методы достижения политических целей оставляли желать лучшего. Драться с принцем враждебной страны – не самое мудрое решение, однако способность Эдмунда вставать после поражения, собираться с духом и наносить удар еще более сильный приятно удивили генерала. Он не ожидал, что после первого падения мальчик поднимется и, более того, будет действовать столь хладнокровно и расчетливо. Его стремление отстоять честь Нарнии во что бы то ни стало делало его не просто воином, подающим надежды. Таким и должен был быть король Нарнии, пусть и младший.

***

Люси со всех ног бежала в покои Эдмунда. Ей только что сообщили, что решение относительно Тархистана было вынесено, а все родные собрались на семейный совет в комнате младшего короля. Девочка едва не наступала на подол платья, так спешила, но все равно влетела внутрь последней. Дыхание ее было частым и неглубоким, и оттого королева даже не вскрикнула, когда Питер схватил ее у самых дверей.

- Лу, у Эда получилось! – воскликнул он, сияя улыбкой и горячо обнимая младшую сестру. Люси неверяще уставилась на него и, вдруг взвизгнув, обвила руками шею брата. Государь Нарнии счастливо рассмеялся. С его души словно упал тяжелый груз. Вес девочки казался пушинкой по сравнению с исчезнувшим камнем на сердце, и ничто более не могло заставить подростка сидеть взаперти.

- Получилось, - с заметным облегчением проворчала Сьюзен, сидя на кровати и косясь на Эдмунда. Мальчик лежал на постели прямо в парадной одежде, раскинув в стороны руки и прикрыв глаза. Казалось, он спит, измученный только что завершившимися переговорами, и даже серебряный обруч в волосах не причинял ему неудобства. – Избить царевича Тархистана, вот что у него получилось. Разве так решаются дипломатические вопросы?

- Я все слышу, - подал голос Эдмунд, не открывая глаз. Как выяснилось, он был в курсе того, что происходит в комнате, хотя и прикидывался частью постельных принадлежностей. Его серебряная мантия как нельзя кстати подходила по цвету к покрывалу. Мальчик поднял палец вверх и добавил: - И я не избил, я выиграл поединок. Это разные вещи, а в политике очень большую роль играет формулировка.