Golden Age (СИ)

О спасенных девочках было известно относительно немного. Да, все трое вытащенных из костра несчастных принадлежали к слабому полу. В сочетании с подозрением, что кто-то из них может обладать колдовским даром, это делало бедолаг излишне похожими на Джадис, что не способствовало выработке у Эдмунда симпатии. Никому из них не было больше двадцати. Король прикрыл глаза, в сотый раз прогоняя в памяти информацию о них и подвергая ее тщательному анализу.

Первую звали Ингрид. Она была самой старшей из спасенных и, надо признать, самой неглубокой. Точно курица-наседка, девица лет семнадцати хлопотала над самой мелкой, ревевшей на казни, и одергивала среднюю. Она всем напоминала эту суетливую птицу, имеющуюся на каждом деревенском дворе: и быстрой манерой речи, и невысокой крепенькой фигурой. Светлые волосы, вечно взъерошенные, казались перьями. История Ингрид не представляла из себя ничего необычного: из семьи бедняков, работала в поле, часто уходила в лес, чтобы подзаработать его дарами. Никто из ее односельчан не мог сказать о девушке ничего плохого, да и сама бы она производила благоприятное впечатление… Если бы не старалась так угодить своему спасителю. Каждую встречу она рассыпалась в море комплиментов и благодарностей за спасение, уверениях в своей невиновности и обещаниях молиться небесам за нарнийских правителей, что так добры и благородны. Эдмунда, относившегося к девочкам с недоверием и большой опаской, это очень резало. Конечно, он король и проявлять к нему почтение естественно, но чтобы настолько… Мальчика это задевало, и девушка ему не нравилась.

Вторая была на вид чуть младше Ингрид. Ее звали Карой. Темные волосы заплетены в длинные толстые косы, но язык был гораздо тоньше и острей. Отношения с этой девицей у Эдмунда не заладились еще на первой встрече после спасения. Король, надо признаться, даже растерялся сперва, когда услышал громкое и дерзкое заявление, что он не может быть нарнийским правителем, что мальчишка не тянет на такой титул! Ничто не заставило Кару извиниться – за нее это сделала Ингрид, а сама виновница только фыркнула. Как выяснилось, эта дерзость была не последствием стресса. Кара была, пожалуй, самой скандальной из троих. Вечно ругалась с хлопотливой и добродушной Ингрид, отстранялась от младшенькой и вообще вела себя так, словно хотела как можно скорее покинуть их общество. Родом она была из бедной деревни. Рано лишилась матери, а отец, по словам односельчан, часто поколачивал вздорную девчонку, из-за чего та убегала в лес прочь от ставшего чужим дома. Правда, часто забегала к травнице по пути, из-за чего разбиралась во всяких корешках и отварах – нередко крестьяне обращались не только к лекарше, но и к ее невольной ученице. За эту помощь они ее и хвалили, хотя и гордый, свободолюбивый нрав также отмечали. Глядя на ее характер, капризный и дерзкий, Эдмунд порой не мог не согласиться с отцом девицы. Если Ингрид многим приходилась по душе, то Кара не нравилась почти никому. И королю в том числе.

Третья же была той самой девочкой, что рыдала, разбив выдержку короля вдребезги. Ее звали Лив. Она и вовсе не имела родни, росла со старой бабкой, не способной уследить за егозой, убегающей постоянно в лес поиграться и оттого возбудившей против себя подозрения. Ровесница Люси, она очень тяжело восприняла произошедшее и долго, тоскливо плакала. Ингрид пыталась вывести ее из состояния детской истерики, а Кара отошла подальше, предпочтя не вмешиваться. При взгляде на эту малютку у Эдмунда на душе начинали скрести кошки, а когда она немного успокоилась и попыталась его обнять, то ему и вовсе стало тошно. Мальчику не хватило сил оттолкнуть ребенка, едва избежавшего смерти, которого он собственноручно выдернул из огня, но страх и недоверие не позволили ему сблизиться с Лив. Слишком он был убежден, что за внешней маской может скрываться кто угодно. Конечно, разум возражал, что вряд ли девочка скрывает такую тайну, но Маркус ведь объяснил, что ведьма не контролирует свою силу. Если Лив колдунья, она может и не осознавать, что именно творит, какую опасность представляет для окружающих. Младший король старался не думать о том, что будет делать, окажись Лив той самой ведьмой. В первую очередь нужно доподлинно все выяснить, а уже после выносить решение, каким бы жестоким оно ни было. Колдовской дар слишком опасен, он несет зло и смерть – а значит, должен быть уничтожен… Ведь так, да?

Как бы то ни было, четких свидетельств против девочек не находилось. На основании частых отлучек в лес по самым различным причинам можно было записать в колдуньи половину Теребинтии! Однако и подтверждения их невиновности не было, так что Эдмунд не терял бдительности. Ведьма может затаиться в надежде, что ее перестанут искать. Она этого не дождется! Сколько раз король ни встречался с подопечными, он ни на миг не расслаблялся, старался подмечать каждую деталь и своих воинов призывал к этому. Несмотря на отсутствие прямых доказательств, без охраны девочек не оставляли и не спускали с них глаз. Мало ли…