Голем. Книга первая

При более детальном рассмотрении оказалось, что кожа, покрывающая ступню, по понятным причинам лишена каких-либо признаков наличия мозоли. Хоть кожа на ноге и выглядела прочной и эластичной, но всему же есть предел! Невозможно ходить босой и не имеющей защиты в виде нарастающей в течении долгих лет мозоли ступней по девственному средневековому лесу! Пусть там земля и покрыта толстым слоем лежалых листьев, но имеется достаточно и острых сучков. Так почему же я сразу не почувствовал боли? Видимо, неизвестные "благодетели", закинувшие меня сюда, включили при "рождении" некоторый механизм естественной анестезии, чтобы избежать возможного шока при "вылупливании". А теперь действие его заканчивается, стремительно возвращая болевой порог к нормальному уровню.

Блин, но что-же делать? Боль достигла уже таких пределов, что я с трудом сдерживал шипение при каждом шаге. Вдобавок, в желудке возникло и быстро усилилось крайне болезненное бурление. "Ну, конечно!" — озарило меня новое откровение. "Ведь желудок после "сотворения" должен был быть начисто лишен микрофлоры! А без ее помощи человеческий организм совершенно не способен нормально переварить пищу".

В подтверждение к этому возникшая тошнота подкатила прямо к горлу. Тут я вдруг некстати вспомнил об еще одной поджидающей меня в этом мире проблеме — возможном отсутствии иммунитета к местным болезням. То есть я могу помереть

от любого здешнего вируса! "Да, видимо, в полном соответствии с высказыванием одного политического деятеля, жить я тут буду плохо, но недолго". С этой оптимистической мыслью я, не в силах более сдерживаться и вообще с трудом соображая уже, что происходит, с громким звуком вывалил из пищевода остатки злополучных ягод и вслед за этим сам вывалился на тропинку прямо перед носом у ругающейся компании. Ноги перестали меня держать, и я растянулся в пыли, выронив свою, так и не пригодившуюся дубину. Наступила немая сцена, тишина во время которой нарушалась лишь звуками повторяющейся рвоты. Дедок вообще от неожиданного зрелища впал в ступор. Но одна из теток не растерялась. Подскочив ко мне, она со всего размаха приголубила странного пришельца по темечку черенком какого-то сельскохозяйственного орудия, находившегося в тот момент у нее в руках. Наступила темнота.

Я открыл глаза и обнаружил себя лежащим все на том же камне, полностью одетым в свою привычную одежду и не ощущающим никакого дискомфорта. Машинально потрогал затылок. Никакой шишки от удара там, конечно, не обнаружилось. Еще полминуты тупо похлопал глазами, пока не вернулась способность соображать. "Эк меня разморило!" — промелькнула все еще неуверенная мысль. Слишком уж реалистичным был этот сон. Но какое счастье, что он все-таки действительно оказался сном!

Решительно слез с камня, немного опасаясь, что меня опять затянет туда. Потом обдумаем все странности посетившего меня кошмара, а пока лучше убраться подальше от этого непонятного места. Я быстрым шагом пошел к деревне.

Уже на автобусной остановке позволил себе оглянуться на хорошо различимый отсюда замок. Развалины никуда не делись, но вполне можно было представить на их месте то, что я видел там. Разве могло это быть лишь игрой моего воображения?

Вроде как наркотиков не употреблял, если не считать за таковые несколько литров отличного баварского пива. Сходить, что ли, к психиатру, от греха подальше? Мало ли какое редкое психическое расстройство могло проявиться? Всякое бывает. А в то, что это был обычный сон или, хотя бы, пьяный бред, я не верил ни секунды. Очень уж видение было каким-то рельефным, настоящим, ни разу не возникло ощущения фантомности происходящего. Автобус уже приближался к Мюнхену, а я все продолжал попытки понять, что же это такое было. Страшно, однако, сознавать, что ты псих, особенно если чувствуешь себя вполне нормальным. Надо будет все-таки провериться. Лучше глотать таблетки, чем проваливаться в такие кошмары. Проблема в том, что я до конца не верил, что причиной видения было психическое расстройство. Как-то непохоже на то, что я слышал о подобных заболеваниях. Особенно меня смущал пресловутый камень. Почему-то имелось смутное ощущение, что он играл тут далеко не последнюю роль. Вот уж не знаю, какой вариант хуже: мне, заядлому материалисту и вообще доктору наук, стать участником мистического процесса, опровергающего все мое мировоззрение, или убедиться в своей психической неполноценности? Знаю только, что и то и другое мне категорически не нравится. Так и не приняв окончательного решения, я сошел около гостиницы. От автобусной тряски вкупе с выпитым пивом меня немного подташнивало, а тело после довольно интенсивной прогулки ныло, и я с некоторым даже сожалением вспомнил, как хорошо себя чувствовал во "сне". Но быстро припомнил и все остальные обстоятельства, и ностальгию как рукой сняло. Ну его нафиг, пусть лучше болит!

— Как съездили, герр Фридман? — улыбчиво осведомился портье, который утром помогал мне разузнать о загородных автобусных маршрутах и был в курсе о цели поездки.