Голгофа - Последний день Иисуса Христа

Во дворе находился Иоанн. Когда Петр ушел оплакивать свою совесть, Иоанн остался, чтобы узнать решение совета. Когда стало известно, что Иисус обвинен в богохульстве и приговорен к смерти, Иоанн решил подождать и взглянуть еще раз на лицо Человека, Которого он так любил. Юный апостол едва сдерживал слезы, когда Иисуса вывели во двор, потому что связанный Христос был весь в синяках и грязи, с оплеванным лицом, а Его ноги дрожали от изнеможения.

После этого Иоанн ушел. Ему нужны были крылья, чтобы быстрее сообщить трагическую новость в Вифанию Матери Иисуса и тем, кто верил в Него.

5 часов

К Нему приходил с вопросами кое-кто из священников, но Он не отвечал. Он стоял прямо, глядя поверх их голов, никого не замечая. Священники рассматривали Его вблизи и не находили в Нем ничего, что привлекало так много людей. Они робко приближались к Иисусу, заглядывая в лицо и задавали один и тот же вопрос: "Какою властью Ты это делаешь?" При этом они испытывали страх, считая, что в любой момент случится нечто магическое, либо камни изрыгнут пламя, либо разразится гром. Но этого не происходило и они с отвращением изрекали "Вах!" и уходили прочь.

Стражники перетащили жаровню с углями ближе к тому месту, где стоял Иисус. В красных отблесках огня стало отчетливо видно печальное, окаймленное бородой лицо. Стражники рассвирипели от того, что Иисус не отвечал священникам. Это было неуважением. Они начали задавать свои вопросы, а когда ответов не последовало, стали бить Его наотмашь по лицу, повторяя свои вопросы. Они делали это по очереди, и от сильных ударов голова Христа дергалась то влево, то вправо.

Надругатели входили во вкус жестокой игры. От пощечин они перешли к тяжелым ударам по голове, груди, животу. Когда Иисус согнулся пополам, сильный удар в лицо заставил Его распрямиться. Они стояли вплотную и плевали Ему в лицо, наблюдая, как слюна стекает по щекам.

Кому-то пришла в голову мысль потешиться над Пленником. Они взяли тряпку и завязали глаза Иисусу. Приплясывая вокруг Него, они продолжали бить, приговаривая: "Прореки нам, Христос, кто ударил Тебя". Его обзывали всяческими скверными словами. Ноги у Него подкашивались, но мучители поддерживали Его до тех пор, пока Он не приходил в Себя, а затем били снова. Они не видели ничего предосудительного в том, что творят, ибо Пленник уже был приговорен к смерти большим Синедрионом, и по опыту знали, что осужденный был законной жертвой для садистских развлечений стражников. Если он ко времени казни - избиения камнями, удушения или распятия - еще находился в сознании, то им все сойдет с рук.

Они пришли к выводу, что этот Человек был слаб, потому что выдержал всего полчаса. Он обмяк и упал на колени, а когда мучители поднимали Его, они увидели, что глаза Его закатились, на щеках и на лбу обозначились глубокие борозды. Лицо Его было разбито в кровь, борода слиплась.

Стало известно, что первосвященник намерен препроводить Осужденного в храм вскоре после рассвета, поэтому стражники вытерли лицо Иисуса смоченной в воде повязкой. Им не хотелось, чтобы Он вызвал жалость у утренних богомольцев, идущих в храм. Когда первый розовый луч солнца озарил двор, Иисус уже мог держаться на ногах.

* * *

На самом возвышенном месте храма стоял дежурный левит, устремив свой взор на восток. В его темных глазах отражались посветлевшие зеленоватые и красноватые краски горизонта. А внизу в окружении других стоял один из старейшин храма, задрав голову вверх. Левит молчал. Он следил за ниточкой горизонта за Мертвым морем и над Моабскими горами.

Он не отрывал глаз от востока. Если бы он уклонился от своих обязанностей, то мог бы наслаждаться белизной храма и видом города. Краем глаза он видел, что у всех двадцати четырех ворот храма скопились люди, которые ждали его слова. Оторви он хоть на миг свой взгляд, он бы увидел шествие тысяч семейств по склонам Горы Елеонской, но у него было важное поручение, и даже если бы его глаза усохли, он бы не обернулся. Он даже в мыслях не допускал посмотреть назад, где из многих домов струился сизый дым, словно под невидимым потолком плоско растекавшийся над Иерусалимом. С запада по дороге из Иоппы двигались караваны паломников, сливаясь с караванами, идущими с севера, недалеко от западных ворот города в месте, известном под названием Голгофа или Лобное место. Пересекаясь, две дороги образовывали бледный крест.