Читаем Голгофа России. Схватка за власть полностью

Основываясь на многих документах архивного характера можно с уверенностью сказать, что второй этап репрессий 1936-1937 годов, репрессий Ежова, был направлен против тех, кто прямо или косвенно был связан с троцкистской деятельностью, направленной на разрушение нашего государства по планам мирового сионизма, направлен против тех палачей, которые безжалостно уничтожали наш народ. И не вина Ежова в том, что большинство этих палачей были еврейской национальности. Поэтому читатель, любой, кто проклинает 1937 год - это враг нашей страны, враг нашего народа, враг тебе и будущему твоих детей. Дальнейшие факты этой книги неспособны убедить только психически неполноценного человека, да и потомки врагов народа врядли согласятся с убийственными фактами. А пока пришло их время платить по счетам за совершенные зверства и немыслимые для человечества преступления…

Уже в конце 1936 года в ряде отдельных ведомств начинаются аресты выдвиженцев Ягоды. Началось расследование деятельности его сатрапий. Уже при первой проверке личных дел осужденных отбывающих наказание выявилось, что многие приговоры выносились с превышением меры наказания, предусмотренной той или иной статьей уголовного кодекса. Это естественно приводило к тому, что заключенные находились в лагерях свыше установленного законом срока. Именно Ягода, после смерти Менжинского в апреле 1934 года, добился оставления за собой права производить аресты без санкции прокуроров в отношении лиц обвиняемых в террористических актах, поджогах, взрывах, шпионаже, нарушении границы, политическом бандитизме, участии в антипартийных группировках 20 То есть, он добился права без суда и следствия уничтожать кого хочет… Когда органы прокуратуры, которые при Ягоде не могли вмешиваться в деятельность лагерей, по указанию Вышинского начали сплошные проверки положения дел в лагерях, то они обнаружили такое беззаконие о котором Ежов даже и не подозревал. В конце 1936 года по жесткому указанию свыше началась массовая кампания в партийных, советских, комсомольских органах, судах, прокуратуре, армии, НКВД, народных комиссариатах и других ведомствах по выявлению и постановке на учет лиц, в прошлом активно участвовавших в троцкистско -зиновьевских и др. иудей-ско-сионистских оппозиционных течениях. Это было началом борьбы Сталина с созданной сионистами пятой колонной внутри страны. Это в конечном итоге и спасет Советский Союз в период нападения Германии на нашу страну в 1941 году. Но о фактах по этому вопросу чуть позже.

Придя на смену Ягоде Ежов постарался в первую очередь избавиться от его соратников. В марте 1937 года, он командирует заведующих отделами НКВД в разные концы страны для проведения инспекций на местах, оставив пока в Москве только Слуцкого и Паукера. Выехавшие в командировки, на первых же станциях от Москвы были арестованы и доставлены в тюрьму на Лубянке. На следующий день такой же трюк он повторяет с заместителями заведующих отделами НКВД. Выступая 18 марта 1937 года на собрании руководящих работников НКВД, в клубе на Лубянке, он обвинил Ягоду, что тот был агентом царской охранки, был вором и растратчиком. Затем перевел выступление на тему шпионажа Ягоды во время его работы в ОПТУ. Земля загорелась под ногами у палачей нашего народа. Зверствовавший изувер Черток выбросился с 12 этажа, Паукер был объявлен немецким шпионом, несколько высокопоставленных палачей застрелились… В 1937 году было казнено 3.000 бывших сотрудников Ягоды в рядах НКВД. Лубянка немного очистилась от кровавых иудейских палачей…

Интересна алчность Генриха Григорьевича (Еноха Гершеловича) Ягоды. Миллионы вывезенные им за границу вернули. А при аресте и обысках на квартире, в его кладовых в Кремле, и по Милютинскому переулку дом 9, а также на даче в Озерках, было изъято добра хватившего бы на несколько универмагов. Вот только очень краткий перечень изъятого при обысках: Троцкистской и фашистской литературы - 542 тома, Вин коллекционных XIX века - 1.229 бутылок, Порнографических открыток и фильмов - 3.915, Пальто мужских и женских, шуб, меховых манто, кожаных пальто и курток - 54,

Костюмов, брюк, пиджаков, гимнастерок коверкотовых - 88,

Сапог и обуви разной - 89,

Шапок меховых, шляп муж. и женских

- 142,

Чулок женских фильдеперсовых, носков мужских - 242,

Отрезов заграничного материала, сукна, шелков и прочих тканей - 192,

Мехов лис, песца, каракуля, белки

- 157,

Ковров разных - 29.

Сорочек мужских, женских кофт, платьев- 164, Револьверов, винтовок, охотничьих ружей, шашек, кинжалов - 46,

Антикварной посуды, ножей и вилок - 1.208,

Антикварные изделия разные итак - 270, далее, и тому подобное.

В перечне изъятого помимо автомобиля, мотоцикла с коляской, трех велосипедов, около ста комплектов заграничной парфюмерии, было более сотни товаров других наименований большого количества. 21 Патологическая жадность и ненасытность этих палачей общеизвестна и присуща им повсеместно, независимо от того, в какой стране они вообще проживают.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Отмытый роман Пастернака: «Доктор Живаго» между КГБ и ЦРУ
Отмытый роман Пастернака: «Доктор Живаго» между КГБ и ЦРУ

Пожалуй, это последняя литературная тайна ХХ века, вокруг которой существует заговор молчания. Всем известно, что главная книга Бориса Пастернака была запрещена на родине автора, и писателю пришлось отдать рукопись западным издателям. Выход «Доктора Живаго» по-итальянски, а затем по-французски, по-немецки, по-английски был резко неприятен советскому агитпропу, но еще не трагичен. Главные силы ЦК, КГБ и Союза писателей были брошены на предотвращение русского издания. Американская разведка (ЦРУ) решила напечатать книгу на Западе за свой счет. Эта операция долго и тщательно готовилась и была проведена в глубочайшей тайне. Даже через пятьдесят лет, прошедших с тех пор, большинство участников операции не знают всей картины в ее полноте. Историк холодной войны журналист Иван Толстой посвятил раскрытию этого детективного сюжета двадцать лет...

Иван Никитич Толстой , Иван Толстой

Биографии и Мемуары / Публицистика / Документальное
Ислам и Запад
Ислам и Запад

Книга Ислам и Запад известного британского ученого-востоковеда Б. Луиса, который удостоился в кругу коллег почетного титула «дуайена ближневосточных исследований», представляет собой собрание 11 научных очерков, посвященных отношениям между двумя цивилизациями: мусульманской и определяемой в зависимости от эпохи как христианская, европейская или западная. Очерки сгруппированы по трем основным темам. Первая посвящена историческому и современному взаимодействию между Европой и ее южными и восточными соседями, в частности такой актуальной сегодня проблеме, как появление в странах Запада обширных мусульманских меньшинств. Вторая тема — сложный и противоречивый процесс постижения друг друга, никогда не прекращавшийся между двумя культурами. Здесь ставится важный вопрос о задачах, границах и правилах постижения «чужой» истории. Третья тема заключает в себе четыре проблемы: исламское религиозное возрождение; место шиизма в истории ислама, который особенно привлек к себе внимание после революции в Иране; восприятие и развитие мусульманскими народами западной идеи патриотизма; возможности сосуществования и диалога религий.Книга заинтересует не только исследователей-востоковедов, но также преподавателей и студентов гуманитарных дисциплин и всех, кто интересуется проблематикой взаимодействия ближневосточной и западной цивилизаций.

Бернард Луис , Бернард Льюис

Публицистика / Ислам / Религия / Эзотерика / Документальное
Опровержение
Опровержение

Почему сочинения Владимира Мединского издаются огромными тиражами и рекламируются с невиданным размахом? За что его прозвали «соловьем путинского агитпропа», «кремлевским Геббельсом» и «Виктором Суворовым наоборот»? Объясняется ли успех его трилогии «Мифы о России» и бестселлера «Война. Мифы СССР» талантом автора — или административным ресурсом «партии власти»?Справедливы ли обвинения в незнании истории и передергивании фактов, беззастенчивых манипуляциях, «шулерстве» и «промывании мозгов»? Оспаривая методы Мединского, эта книга не просто ловит автора на многочисленных ошибках и подтасовках, но на примере его сочинений показывает, во что вырождаются благие намерения, как история подменяется пропагандой, а патриотизм — «расшибанием лба» из общеизвестной пословицы.

Андрей Михайлович Буровский , Андрей Раев , Вадим Викторович Долгов , Коллектив авторов , Сергей Кремлёв , Юрий Аркадьевич Нерсесов , Юрий Нерсесов

Публицистика / Документальное
Целительница из другого мира
Целительница из другого мира

Я попала в другой мир. Я – попаданка. И скажу вам честно, нет в этом ничего прекрасного. Это не забавное приключение. Это чужая непонятная реальность с кучей проблем, доставшихся мне от погибшей дочери графа, как две капли похожей на меня. Как вышло, что я перенеслась в другой мир? Без понятия. Самой хотелось бы знать. Но пока это не самый насущный вопрос. Во мне пробудился редкий, можно сказать, уникальный для этого мира дар. Дар целительства. С одной стороны, это очень хорошо. Ведь благодаря тому, что я стала одаренной, ненавистный граф Белфрад, чьей дочерью меня все считают, больше не может решать мою судьбу. С другой, моя судьба теперь в руках короля, который желает выдать меня замуж за своего племянника. Выходить замуж, тем более за незнакомца, пусть и очень привлекательного, желания нет. Впрочем, как и выбора.

Лидия Андрианова , Лидия Сергеевна Андрианова

Публицистика / Любовное фэнтези, любовно-фантастические романы / Попаданцы / Любовно-фантастические романы / Романы