Голгофа

— Все равно, вы можете представить, чтобы во время войны в нашем Генеральном штабе и в Кремле немцы бы сидели, переодетые гитлеровцы?.. Что бы с нами было?..

— Ну, такого я вообразить не могу.

— Понятно, что не можете. Невероятно это, а если бы случилось, то конечно же кончилось бы для нас катастрофой. В такую–то ситуацию мы сейчас и попали. В России 85 процентов населения — русские, а правят нами не русские, и не нам они служат, а противнику нашему — Боре Клинтону. Вот и вся разгадка: власть сатаны у нас воцарилась. Мы с вами понимаем это, а большинству народа невдомек, кто это на нашей земле такой разор учиняет. Вам вот удалось избавиться от сатанистов, а Зюганов, вождь народный, весь облеплен ими, да и сам, может быть, из их же стаи. К нам в Питер недавно Виктор Илюхин приезжал — один из лидеров оппозиции, так его спросили: «Чтой–то, возле вас, лидеров оппозиции, оппортунистов больно много. Вы думаете избавляться от них?» А он, улыбаясь, ответил: «А если мы избавимся от оппортунистов, с кем останемся тогда?» Вот тебе и оппозиция. И у нас может так сложиться, как во Франции после революции. Ихний мудрец Вольтер тогда воскликнул: «Ба! Наша революция сменила одних евреев на других!». Потому–то и компартии такие слабые, не идут люди в стаю, если вожаку не доверяют. Зюганову многие не доверяют, однако на выборах за него голосуют как за меньшее зло.

— Ну, и что же ты прикажешь нам, погибать что ли?..

— Спит русский народ и бороться ни с кем не хочет: то ли трусит он, то ли врага не видит. Ну, если не проснется, не возьмет в руки дубину — погибнет русское государство, на землю нашу желтый и черный люд хлынет, а русские где–нибудь на пятачке собьются, как литовцы или грузины. Миллионов пять–шесть останется. И тогда уж или снова возрождаться, или совсем сойти со сцены. Народ — живой организм, он тоже свой цикл жизни имеет: родится, живет, умирает. Вот только жалко детей наших, внуков–правнуков на заклание сатане отдавать. Бывало такое с другими народами, может и с нами статься.

Уронил руки на стол Иван Тимофеевич, трудно и долго дышал и на друга своего молодого не смотрел. Только в глазах его клубилась грозовая темень, да брови плотно сдвинулись у переносья. Грохнул кулачищем по столу:

— Не согласен я погибать, Серега! Разглядим мы врага за кремлевскими стенами, и тогда уж пусть он на себя пеняет. Боря Клинтон, — тот, что молоденьких баб, как кур, щупает, — ему не поможет.

Потом они сидели молча, думу одну думали: спасемся ли? Выживем ли?.. Иван Тимофеевич, понизив голос, спросил:

— Скажи, Серега, неужто евреи силу такую имеют, что любой народ могут под себя склонить? Их ведь вроде и немного на земле, у нас–то в России, если по паспортам судить, и миллиона одного не наберется.

— По паспортам — да, их всего лишь шестьсот тысяч перепись насчитала, да еще в еврейской сфере три миллиона. От всего–то населения два процента лишь будет. Но не одни только евреи в нынешнем столетии в России четыре революции сотворили. Они как дрожжи — тесто поднимали, народ баламутили. За ними многие, словно бараны, побежали. И первая — интеллигенция.

— Четыре революции! Это какие же?

— Первая — в 1905 году, вторая — в феврале семнадцатого, третья — в октябре того же года, ну а четвертая — в 91–93‑м годах. И, конечно, сами–то евреи не сумели бы нас одолеть — им помогли ублюдки, шабес гои, шариковы всех мастей. Народ этот алчный, все время на жирный кусок зарится. Они–то в нынешнюю революцию вместе с евреями и хапнули у нас шестьсот миллиардов долларов: по четыре тысячи у каждого человека, включая младенцев, из кармана выдернули. И сунули все деньги в иностранные банки. А деньги, сами знаете, что кровь: выпусти ее — организм погибнет.

— Так напечатали бы! Бумаги что ли не нашлось?

— Э, нет, Иван Тимофеевич. Те деньги бумагой бы и остались. Они, деньги, золотое и всякое другое обеспечение иметь должны. Те–то молодцы, что деньги наши уволокли, они и обеспечение это прихватить не забыли. Золота при Горбачеве больше двух тысяч тонн в банках лежало, а тут вдруг сразу до двухсот тонн скукожилось. Рабочие хоть и голодные, но еще долго продолжали трудиться, а за уголь, газ, электроэнергию чем платить? Материалы разные за какие шиши купишь? Словом, тут целый узел сразу завязался. И, конечно, не одни тут евреи с таким делом сладили. Армию подонков за собой повели. Их руками Россию и обвалили.

— Да, пожалуй. Предателей много объявилось. Строго с них спросится. Придет времечко — всех достанем поименно. Ну, а теперь говори: чего приехал к нам? Какая нужда в дорогу позвала?

— Ребят тут наших арестовали.