Голландия и голландцы. О чем молчат путеводители

Мы проехали чуть южнее Гарлема и попали в сельскую местность. Впрочем, в Голландии «сельская местность» понятие относительное: где бы ты ни находился, всегда видно какое-нибудь городского вида строение. Мы смотрели по сторонам – тюльпанов не было.

– Наверное, их уже собрали, – виновато сказал Альберт.

И в эту самую минуту в просвете между домами мы увидели небольшое алое озеро – это были тюльпаны! Еще через двести метров – оранжевые, потом белые, желтые… Но эти посадки были сравнительно небольшими.

Справедливости ради надо отметить, что потом мы и в самом деле видели гигантские, до горизонта, поля тюльпанов.

– Раньше почти все производство тюльпанов было сосредоточено здесь, – пояснил Альберт. – Несколько гектаров земли обеспечивали тюльпанами и луковицами полмира.

Дело быстро шло к вечеру. Программа дня была завершена. Мы нашли продуктовую лавку, купили на вечер кое-какой еды, а напротив, в винном магазине, захватили бутылку «Московской» и полдюжины пива «Грольш» – наконец-то алкогольного.

В нашем номере Таня в одно мгновение соорудила превосходный ужин – тминный сыр, копченая корейка, картофельный салат, и мы с наслаждением выпили по рюмке хорошо знакомой водки и запили ее «Грольшем». Водка без пива, как говорят мои соотечественники, – деньги на ветер.

Надо сказать, что Альберт принадлежит к разряду, как их называют в Швеции, «наружных людей» – он всю жизнь питался в кафе и ресторанах. Но после нескольких вечеров он стал быстро переходить в нашу веру – что может быть лучше, чем выпить по рюмке, чуть ли не лежа на постели, смеяться и разговаривать в полный голос!

Во всем виновата Голландия!

Забавно, что символ Голландии – тюльпаны как-то раз чуть не привели страну к гибели.

Тут автор должен – и, кажется, уже не в первый раз – попросить у читателя прощения, потому что он вторгается в совершенно чуждую ему область. В обычной жизни автор впадает в отчаяние, услышав такие слова, как фьючерс, венчурный капитал, фондовый рынок и так далее. Автор искренне признается, что он даже не очень хорошо понимает, что такое инвестиции, а тем более инвестиции финансового капитала, – это уж, кажется, каждая домохозяйка знает, по нынешним-то временам! Это совершенно чуждые автору слова и понятия, и он, то есть автор, ни за что не взялся бы рассуждать на эту тему, если бы его врожденное чувство справедливости не оскорбляли беспочвенные обвинения в адрес Соединенных Штатов Америки. Это, дескать, американцы вызвали мировой финансовый кризис, чтобы окончательно доконать неокрепшую российскую демократию. Мы-то, мол, знаем, как и что, а русские небось думают: «А, ерунда». Тут-то мы их и ущучим. Неправда это.

Автор со всей ответственностью заявляет: это неправда. Американцы здесь ни при чем. Во всем виноваты голландцы. И даже более того – знаменитые голландские тюльпаны. А еще точней – ботаники. Ботаники во всем виноваты.

А началось вот с чего. В 1575 году в ознаменование героической обороны Лейдена – того самого Лейдена, где, как читатель узнает позже, бургомистр предлагал отрезать ему руку и накормить население осажденного города, того самого Лейдена, где до сих пор в память об этой обороне ежегодно едят селедку с морковкой, – чтобы порадовать этот мужественный город, Вильгельм Оранский основал там университет. Первый в Голландии. Кафедру медицинской ботаники со временем возглавил некий Карол Клюзиус, уже известный ученый. Вообще-то он был не голландец, он был бельгийский дворянин по имени Шарль д\'Эклюз, но ради такого дела переиначил свою благородную фамилию на демократичный голландский манер.