Голландская могила

– Как уже сказано, я и раньше бывал на Кронебреен. Я тогда заблудился и поехал не той дорогой. Поэтому я знал, как добраться до ледникового колодца и вернуться обратно. Ну и пойми, мне хотелось, чтобы этот труп находился подальше от «Кэмпа Рафаэль». Кроме того, с Кронебреена я мог напрямую через горы доехать до города. До Лонгиера оттуда рукой подать – всего-то и надо, что добраться по льду Форланнсуннет до залива Энгельскбукта. А там уж и Лонгиер недалеко. Выезжая из «Кэмпа Рафаэль», я посадил тело на снегоход, положил его руки на свои плечи, на талию накинул верёвку и привязал к себе. Ты, может, думаешь, что это ужасно? Вот и нет. Для меня этот труп был вроде вещи. Я настолько устал, что хотел лишь одного – быстрее вернуться обратно в Лонгиер. Когда я потом узнал, что кто-то меня заметил, это стало для меня настоящим потрясением. Я и мысли такой не допускал. Но если бы не ты, никому бы и в голову не пришло связать этот эпизод с делом об убийстве, – Берг вдруг с ненавистью взглянул на Кнута.

И всё же в рассказе губернатора чего-то не доставало.

– Голова! Как она очутилась на Птичьем мысу? Почему вы не сбросили её тоже в расщелину на Кронебреене?

– Да ведь сначала я так всё и планировал! – выкрикнул вдруг губернатор, вскочив со стула. Револьвер с грохотом упал на пол.

Кнут затаил дыхание. Может, надо броситься на него? Успеет ли он?

Но Берг быстро наклонился и поднял револьвер.

– Представь себе, я просто-напросто забыл о ней! Самому не верится… Безумие… Я так долго провозился на леднике с телом, пока пытался сбросить его в расщелину, так чтобы самому туда не свалиться… И когда я наконец избавился от тела, мне стало настолько легко, что я сел на снегоход и помчался оттуда так, как никогда прежде не гонял. Видимо, тогда меня и заметил тот человек в Йенсебю. Через несколько часов я добрался до Энгельскбукта и остановился у другой избушки, по-моему, это был «Райский уголок». Я настолько устал, что даже подумывал остановиться там и поспать. И промёрз я до костей. На улице занимался рассвет. Но в эту избушку часто приезжает народ из Ню-Олесунна. А ведь на другом берегу пролива есть другая избушка – и там меня точно никто не потревожит. Избушка возле радиомаяка круглый год стоит запертая, но у меня всегда при себе дубликаты ключей от некоторых зимовок. Так, на всякий случай. С погодой не угадаешь. И я решил поехать туда. Комбинезон и сапоги я снял на улице, чтобы внутри ничего не перепачкать кровью. Мне захотелось перекусить, я засунул руку в сумку, чтобы достать еду, и нащупал волосы. Можешь себе представить, что́ я почувствовал? А? Я сел на сиденье снегохода и заплакал. Слёзы текли по щекам и падали на лёд. Это, наверное, были самые ужасные минуты в моей жизни.

Кнут потёр глаза. В избушке стало так темно, что лица губернатора он больше не видел. Одна свечка уже давно погасла, а вторая почти догорела. Сидя здесь, в темноте, в одной комнате с этим человеком, он ощутил животный страх. К счастью, губернатор поднялся, взял новую свечку и воткнул её в бутылку вместо догоревшей.

– У меня не осталось больше сил. Голова всё ещё лежала в сумке. Я зашёл в избушку и сварил кофе. Постепенно в голове у меня прояснилось. Я вдруг вспомнил про старые голландские могилы. Я допил кофе и уничтожил следы, по которым можно было бы догадаться, что я там побывал. И поехал к могилам. Теперь ты и сам хорошо знаешь это место. Никакой естественной защиты там нет, и берег со всех сторон обдувается ветрами, так что даже снега на земле не остаётся. Я решил вскрыть одну из могил, но это оказалось вовсе не так просто. Крышка была накрепко приколочена. Я вытащил нож и расшатал крышку с краю, выломал верхнюю доску и положил в гроб голову. К сожалению, я сломал кончик ножа, но в тот момент я даже и внимания на это не обратил. Ну, ты и сам наверняка догадался, что обломок ножа я забрал оттуда в июне, когда мы приезжали туда вместе с полицейскими. Я положил крышку на место и уехал оттуда – на этот раз прямо в Лонгиер. Около семи я уже был дома. Кажется, я никогда в жизни так не уставал. Я лёг и проспал до следующего вечера.

– Но ведь голову нашли! Зачем вы положили её в гроб – ведь там её так легко было обнаружить?

– Легко?! Легко?! Хотя теперь, после всего, что случилось, ты, пожалуй, прав… Но если бы всё шло по плану, то голова пролежала бы там не одну сотню лет, а потом от неё остался бы один череп. Пассажиры «Белого медведя» зря туда сунулись. Люди, которые шарят по чужим могилам! Какое неуважение… Ведь этому кладбищу более двухсот лет. И мы лишь просим этих безмозглых туристов держаться подальше от могил! Но они даже и до закрытых могил добрались!

По мере того как рассказ приближался к концу, губернатору, похоже, становилось легче. Он подошёл к небольшому шкафчику и достал оттуда пару консервных банок.