Голландская могила

Его предположения строились исключительно на рассказе механика о событиях прошлой зимы. Кроме того, он дал механику клятвенное обещание, что это останется между ними. Иначе хрупкой дружбе с зимовщиками из Ню-Олесунна придёт конец. Но, с другой стороны, не мог же он солгать, будто получил анонимную наводку о возможном месте нахождения трупа в Конгс-фьорде. Нет, ему нужно срочно с кем-то поговорить. Но с кем?

Было почти три часа. У него появилось какое-то скверное предчувствие, что время работает против него. Его так и распирало от нетерпения, хотя он пытался убедить самого себя в том, что у него ещё уйма времени. Ведь никто же не знает, что он сидит здесь и размышляет над преступлением.

Он позвонил в столовую в Ню-Олесунне, надеясь на то, что стюард сегодня на смене.

– Тюрьма для рецидивистов Ренованген. Слушаю!

– Что? Мне бы…

– Привет, Кнут! Ну, как дела? Пришёл в себя после выходных? Убрался в квартире? Нет?

– Слушай, я по поводу тех историй, что плотник с механиком рассказали. Мне нужно с кем-то об этом поговорить. Будет глупо вот так пойти и вывались всё губернатору. А может быть, мне просто забить на это дело и….

– Нет. Не надо. Я подумал над тем, что ты сказал. И мне кажется, ты всё правильно делаешь. Мне постоянно казалось, что на тех выходных произошло что-то неладное. Значит, и правда произошло.

– Ладно. Но где? Я тут разложил перед собой карту и пытаюсь понять, куда бы он мог спрятать тело. Я уже всю голову себе сломал. А ведь ещё мотив преступления…

– Если тело бросили на льду, то его непременно прибило бы к берегу в Брандалспинтене. Всё, что тонет во фьорде, выносит течением именно туда. А что, если в какой-нибудь избушке? Хм… Единственная избушка между Блумстрандойя и южным берегом Конгс-фьорда – это Юттахолмен… Но там на выходных с марта по октябрь постоянно собирается народ. К тому же, по-моему, криминальная полиция прочесала все имеющиеся там домики.

Оба замолчали.

– Кто же это разъезжал в ту ночь на снегоходе, а?.. Но надо с чего-то начать… Если мы найдём труп, возможно, сможем получить ответы и на другие вопросы.

– Ага, понимаю.

– Летом я видел заброшенный домик без крыши на холме неподалёку от Ню-Олесунна. И Турбьёрн сказал, что, скорее всего, полицейские из криминальной полиции туда не добрались. Уж не знаю почему…

– На Стурхолмене? Летом там запрещено ходить. Там гагачьи гнезда, так что место охраняется. И ещё из-за крачек.

Кнут вздохнул.

– Может, тебе позвонить инспектору Роузу? Если уж ты не хочешь коллегам рассказывать… Во всяком случае, с Роузом ты сможешь последовательно обсудить все предположения и посоветоваться. Уж он-то точно никому не сболтнёт.

– Слушай, но я же его не очень хорошо знаю. Я вообще почти забыл про него. А ведь он меня просил позвонить. Где-то у меня была его визитка…

– Хочешь, я дам тебе его номер? Иногда я звоню ему или его жене. Они очень милые и всегда о тебе справляются.

Кнут решил сначала подготовиться, а потом позвонить инспектору Роузу. «Допустим, труп спрятали в избушке на Стурхолмене, – думал он, разглядывая карту, – что тогда? Что мы можем там сейчас найти?» Он подумал о гагах и крачках, и его передернуло от отвращения. Какой изощрённый способ избавиться от тела – за лето от него наверняка остался только скелет. Поэтому установить личность убитого будет совершенно невозможно.

Вот только почему убийца не спрятал в том же месте и голову? Конечно же, из-за зубов. Зубы ведь невозможно склевать. А по зубам легко установить личность. Кнут кивнул собственным мыслям. Все сходится. Вероятнее всего, тело спрятали именно на Стурхолмене. Но всё остальное оставалось под вопросом.

Убитый голландец был обычным молодым человеком. Зачем преступнику понадобилось скрывать личность убитого? А тут ещё и рассказ плотника про мужчину на снегоходе. Почему он поехал на снегоходе в горы по другой стороне Конгсбреена? И это уже по пути со Стурхолмена? И если он из Ню-Олесунна, то почему бы ему сразу не поехать домой?

Дома в Корнуолле Себастьяна Роуза не оказалось. Они с коллегами по полицейскому участку в Бристоле уехали в командировку в Ирландию. Эмма Роуз дала Кнуту номер его мобильника, но по нему никто не отвечал, хотя Кнут звонил несколько раз.

Было почти четыре часа. Самое время поговорить с кем-нибудь из управления. Кнут понимал, что его теории не лишены смысла. Он постучал в дверь кабинета Анны Лизы Исаксен, и вскоре она уже вызвала к себе Хьелля Лоде. К губернатору Бергу они направились все вместе. В кабинете у того царил полумрак и горела лишь настольная лампа. Услышав их, он поднял взгляд.

– Да?

– Я хотел бы обсудить с вами кое-что. На мой взгляд, это поможет возобновить расследование по делу об убийстве голландца.

Берг не сводил с них глаз. На лице его отразились раздражение и упрямство, однако он ничего не сказал. Кнут понимал, что с его стороны, после тех гонок на Темпель-фьорде, нагло было вот так взять и заявиться прямо в кабинет к губернатору. К тому же губернатор ясно дал понять, что расследование прекращено.