Голливуд истекает кровью

— Шутки о жизни ребенка и о том, кто его биологический отец, не повод для смеха. Я был бы очень признателен, если бы ты прекратила нести чушь изо рта и сообщила человеку, который стал настоящим отцом. Если — и это большое если — ты вообще беременна. Точно так же, если я услышу хоть намек на слухи об этом в лагере, или ты снова преподнесешь их ко мне, ты обнаружишь, что тебя увезли отсюда куда-то далеко-далеко, — мои ноздри раздулись. — Мы понимаем друг друга?

Сглотнув, она мотнула головой и метнулась в другом направлении. Я недоверчиво покачал головой и продолжил путь.

Несколько недель назад, когда другие организации согласились отключить Говони от всего их бизнеса и получить доступ через их юрисдикции, я отправил Дино и Тобиа с их собственной миссией. Они успешно сожгли каждый из трех складов с последними оставшимися во владении Говониса наркотиками, при этом сделали так, чтобы пожары казались более естественными, чем они были на самом деле. Но я не сомневался, что они точно знали, кто это заказал. Я был рад. Я сделал свой ход и нетерпеливо ждал, когда они сделали бы свой, молча вкладывая себя в каждый дюйм их организации.

Который, технически, был моим. Или наступил бы момент, когда Пэрис сказала бы: я согласна. Со дня на день. Восточное побережье принадлежало мне, независимо от свадьбы. Только сейчас выяснилось, что семья намеренно саботировала сделку.

Это меня безмерно разозлило. Неужели они не заботились о своем народе? О продолжающемся долголетии мафиози?

Я не хотел править железной рукой. Я хотел созидать. Создать организацию, которая гордилась бы собой и защищала себя в течение многих лет после моей смерти. Я никогда бы не позволил ей превратиться в развращенную и злобную организацию, о которой когда-то мечтал Раймонд Марчетти.

Я надеялся, что оставшиеся части его тела каким-то образом смогли увидеть, как я отвернулся от его привычек, и в каком-то болезненном смысле я хотел бы, чтобы он был здесь, чтобы я мог заметить изменения в его лице. Смерть была для него слишком легкой, но сохранить ему жизнь никогда не было возможным.

Несколько часов спустя мы проверили наш самый большой арсенал, где было достаточно оружия, чтобы обеспечить безопасность каждого человека в комплексе, чтобы у каждого было по одному здесь, и несколько дополнительных. И это без небольших складов оружия, которые я расставил по всему комплексу на случай чрезвычайной ситуации. Коды доступа были только у определенных людей.

— Нам нужно ударить по ним снова, — заявил Альфонсо, ощупывая одну винтовку.

Это было его любимое оружие.

— Поехали. У меня есть сведения о нескольких их местах, которые не желают подчиняться нам.

Глава 30

Пэрис

Прошло две недели с тех пор, как меня освободили из плена, и я была повсюду. Я намеренно появлялась на публике незапланированно, даже поддерживая шараду о своей реабилитации. Это вызвало проблему с запретом пить публично, если только я не хотела, чтобы на сайтах сплетен и в журналах появились фотографии, утверждающие, что я слетела с катушек. Воображаемый фургон. Я стиснула зубы. Этот человек создал для меня бесконечный список проблем.

Он изложил свои ожидания относительно меня, относительно нас. Но в конечном счете он выбросил меня, как и всех остальных — нежеланную, нелюбимую, — ожидая, что я подчинилась бы, как те, кто работал в его организации, когда он меня вызывал. Нет, я так не думала.

У меня был Стокгольмский синдром.

Да, я хотела, чтобы это стало чем-то особенным. И придерживалась этого оправдания.

Я была отвергнута.

Я никогда раньше не подпускала никого к себе настолько близко, чтобы развить в себе подлинный, более глубокий уровень эмоций по отношению к другим. Было дико неудобно, что человек, которого я выбрала, был, возможно, худшим выбором для меня. Не говоря уже о человеке, с которым я была связана целую вечность, что усугубляло дилемму.

Любила ли я Рейна? Честно говоря, я понятия не имела. Как это определять, если до этого никогда не испытывала ничего подобного ни к одному человеку.

Разве не собирались встречаться, разыгрывать сценарий с вином и ужином? Чтобы лучше узнать друг друга, секреты, страхи, достижения другого человека.

Секс был простым. Это? Не так уж и просто.

Что было нормальным? Я видела журналы с этими тестами, но почему-то чувствовала, что ситуация между ним и мной была более шаткой и не укладывалась в рамки.

Я всегда жаждала, чтобы кто-нибудь посмотрел на меня и увидел за очевидным того, кого я так хорошо скрывала. Но это также наполнило меня сжимающим внутренности чувством страха.

Грубая версия тебя, без всякого притворства, обнаженная для этого единственного человека. Чтобы они приняли тебя такой, какая ты была, или отвернулись в другую сторону, оставив тебя сломленной у них на пути. Это ужаснуло меня.