Голливуд

К тому времени я побывала почти на всех студиях Голливуда, снималась в эпизодиках, пробовалась, часто была в телепередачах как манекенщица, ну и вообще, как я сказала, моё первое жилище в Лос-Анджелесе находилось прямо напротив знаменитых ворот в Paramount. Голливуд не был для меня этим манящим городом-грибом, построенным на дрожжах иллюзий, надежд, как писал Фицджеральд в незавершённом романе «Последний магнат». Тем более, все эти иллюзии и надежды развеиваются, когда в который раз голливудское божество — casting person — те, чьё имя российские переводчики голливудской видеопродукции даже не считают нужным упоминать, но от которых зависит, быть вам в Голливуде или не быть. Эти самые «casting by» становятся злыми и жестокими монстрами… «Вы очень красивая, intelligent looking (то есть, умно выглядящая) женщина, но по фильму наш русский профессор, с которым вы приехали в Америку, должен остаться здесь из-за нашей американской героини, а она не такая красивая, как вы. Получится неправдоподобно, понимаете ли…» И вы, конечно, понимаете. Иногда жалеете, что вам не 50, что вы не толстуха Токарева. Вот кого бы взяли в Голливуд 70-х — начала 80-х.

Джозеф Вамбау был когда-то полицейским. Ещё до отъезда из Советского Союза я смотрела фильм «Новые центурионы», снятый по его роману. В Америке же помню разрекламированный фильм «Луковое поле». Но Вамбау полицейским уже не был. И просто писателем ему, видно, наскучило быть. Голливуд же рядом! Как этого в фильме «Get Shorty» с Траволтой — «Схватить коротышку»… В Лос-Анджелесе даже наркодельцы лезут снимать кино. Так что этот бывший полицейский сам решил снять своё кино. Ну, как всегда: идиот-продюсер не понимает моей истории, звукорежиссёр ни черта не смыслит в моих персонажах… Вамбау сам выступал в роли продюсера. Я даже после премьеры фильма не поняла, почему он назван был «Чёрный шарик». Это же название по-русски красовалось на промо-майках — красных, конечно. «Black Marble».

Хорошо быть взятым в Голливуд! Так, чтобы на вас первым указал перстом своим самый главный. Тогда и все его подручные относятся к вам иначе. Они не видели вас в пресмыкающемся состоянии. Вы не обивали их пороги, не сидели в приёмных. Не трезвонили этим тёткам, — как на подбор, сукам! Вам не надо было ни с кем (обычно не с тем) спать, никому ничего сосать или лизать! Меня выбрал сам Вамбау. Можно сказать, сам пришёл ко мне. К Мишке в клуб. И выбрал за то, какая я есть. Это меня, наверное, очень извратило. Я думала, что так и должно и быть. И поэтому никому ничего не сосала и не лизала. А может, зря! Была бы, может, звездой! С кинематографическим багажом КГБ-шницы, а? Ну, у Вамбау в романе ничего оригинального не было. Была какая-то русского происхождения Наташа (я уже поэтому Наташей оставаться не могла) и главный персонаж — полицейский. Он с ней спит и ходит в русский ресторан, и танцует у неё дома под русскую музыку — под вальс. Музыка и слова Листова. Этого я тогда не знала. Это сейчас я сбегала в другую комнату и прочла имя автора в сборнике музыки отдыха «Ночь светла». Этот вальс я тоже пела, который купил мой металлический принц, гитарист и вокалист кошмарной «Коррозии металла». Так что утверждать, что металлисты слушают только своих, станет неверным.