Голливудский мустанг

— Поэтому я никогда не ложилась в постель с мужчиной, за которого хотела выйти замуж. Боялась, что кто-то из нас слишком рано испытает разочарование. Я бы хотела найти человека, который мог бы любить меня, не занимаясь со мной сексом. Я продолжала выходить замуж, потому что искала такого мужчину. Но не находила. Все мои мужья… Я покинула их, убежала. Как иногда убегаю с фильмов. Но они знали до моего бегства… что ничего не вышло, и оставляли меня в одиночестве раньше… задолго до моего ухода. Я чувствовала их разочарование и то, что они в любой момент могли покинуть меня. И уходила сама. Затем начинала искать дальше.

Один врач объяснил мне природу моей привлекательности. Почему я стала секс-символом. Я позволяю каждому мужчине, живущему на земле, ощущать, что я ищу именно его. Однажды я провела уик-энд с этим доктором. Он сказал, что хочет выяснить с помощью личного опыта, в чем заключается моя проблема. Он так и не объяснил мне это. Вскоре я перестала посещать его. Он звонил мне в течение нескольких месяцев. Просил о свидании. Не знаю, почему. С ним все было не лучше, чем с другими. Он только говорил больше. До. И после. Во время акта он молчал. Не издавал никаких звуков. Но потом долго говорил со мной. Обо мне. Словно я была шлюхой, и он расплачивался со мной так, как умел.

Он был прав в одном. Я действительно ищу. И если это видно на экране, то именно по этой причине я — секс-символ. Разве не странно? Кто-то получает миллионы долларов, потому что девушка не может найти то, что ей нужно. Ты ведь тоже такой, да?

— Какой?

Неожиданный вопрос смутил Джока.

— Вечно в поиске. Каждый раз, когда ты был со мной, я говорила себе: он ищет, ему что-то нужно от меня. Порой я думала, что дело в картине. Он ведет себя так, потому что хочет снимать меня. Потом я думала — нет, я нужна ему не для фильма. Трахая Дейзи Доннелл, он ощущает себя важной персоной.

Грубое слово, слетевшее с уст маленькой одинокой девочки, оскорбило слух Джока. Он не раз слышал, как его произносили женщины. Привык к этому. Но когда его произнесла Дейзи, Джок почувствовал себя оскорбленным. Хотя и считал, что никто не в силах оскорбить его.

— Но, — сказала себе я, — он имел других звезд. Это известно всем. Так он получил свое прозвище. Джок-Сок Финли. Тогда в чем дело? Что ему нужно от меня? Он хочет доказать, что способен сделать из меня актрису? Или что он — единственный мужчина, способный разбудить Дейзи Доннелл? Я этого не знала и сейчас не знаю. Мне даже нет до этого дела.

Тут есть один положительный момент. Я избавлена от сентиментальных воспоминаний. Кроме моего первого мужа, на свете нет ни одного мужчины, с которым я хотела бы возобновить связь в надежде, что все будет по-другому. Для меня мужчины — это города, в которых я была и куда не хочу возвращаться. Следующий мужчина окажется тем самым… Ты думаешь, он умрет? — внезапно спросила она.

— Сейчас в больницах творят чудеса. Пейсмейкеры, электрические стимуляторы. Трансплантации. Есть много способов одолеть сердечный приступ, — сказал Джок, думая о последствиях случившегося для картины.

— Я не прошу, чтобы он полностью выздоровел, и готова ухаживать за ним до конца его жизни. Что бы ни случилось. Я переживу, если даже скажут, что он не сможет… Я слышала от мужчин… Однажды у меня был агент… Пожилой человек… Он сказал, что совершить половой акт для него — это все равно что подняться бегом на шестой этаж. После тяжелого сердечного приступа мужчине не разрешают… заниматься этим. Я не очень огорчусь… Если я смогу просто ухаживать за ним, этого будет достаточно. Я люблю его. Это правда. Ради того, чтобы он остался в живых, я согласна отказаться от всех мужчин до конца жизни.

Джок знал, что любое его слово заставит ее замолчать. Он не отрывал взгляда от бетонной дороги, которая казалась белой под лунным светом.

— Я… сочинила одну историю. Для статьи в «Лайфе». Кажется, она понравилась той журналистке. Историю включили в очерк. Люди говорили о ней. Я сказала, что, когда я была маленькой девочкой, меня изнасиловал отчим. На самом деле этого не было. Я все придумала. Как бы выглядело, если бы все узнали, что секс-символ равнодушен к сексу? Просто терпит его… даже ненавидит. Поэтому я сочинила историю. Я подумала, люди скажут — неудивительно, что бедняжка испытывает такие чувства. Я поведала ее доктору. Не тому, с которым я провела уик-энд. Другому. Пожилому. Он сказал, что это все равно — придумала я ее или нет. Важно, что она пришла мне в голову.

Он заставил меня произнести вслух слово «фак». В его кабинете. Каждый раз, когда я пыталась использовать менее грубый синоним, он заставлял меня сказать «фак». Однажды он велел мне повторять это слово в течение пяти минут, чтобы я избавилась от внутреннего барьера.