Голод богов

— Вы совершенно правы — именно к этому я и намерен перейти. На мой взгляд, единственное, что может ему помешать — это одновременная блокада Арко с моря и с суши. Тогда, с одной стороны, он не получит необходимых ему ста кораблей, а с другой — лишится потока продовольствия, необходимого городу и армии. Через 10–15 дней ему придется уйти из Арко, а его армия в отсутствие питания и денег попросту разбежится. У Ордена в барканском порту есть еще по моим оценкам более 40 тяжелых боевых судов и как минимум вдвое больше легких сторожевиков. Для морской блокады вполне достаточно…

— Все понятно, — сказал Клавдий, — версия разумная. Морская блокада возможна, а как Вы предлагаете организовать сухопутную блокаду? Ведь без нее ваш план не работает. Ну, задержите вы Румату тем, что он будет вынужден построить корабли прямо в Арко. А потом…

Бромберг кивнул.

— Полностью согласен. Итак, надо перебросить мобильный корпус численностью около 10 тысяч на Ируканский тракт, примерно между Арко и Нардом. Они могли бы привести в негодность большой участок самого тракта, а также и уничтожить источники продовольствия на значительной площади вокруг него.

— Как они туда попадут? — спросил Тойво. — Все пригодные для высадки участки побережья под наблюдением у разведчиков дона Кси и Араты Горбатого. Высадке они, конечно, помешать не смогут, но сообщат в Арко. Ваш корпус будет атакован на подходе к тракту и закопан в полном составе.

— И здесь я полностью согласен. Поэтому мобильный корпус должен быть переброшен, минуя наблюдаемые точки.

— Это как? По воздуху что ли? — язвительно спросил Слон.

— Совершенно верно, — подтвердил Бромберг.

— Тогда, — спокойно сказала Ольга, — операция откладывается до момента, когда на Эврите изобретут авиацию. По нашим прогнозам, это произойдет через 10–15 веков.

— Авиация есть у вас.

— Что?

— Я просто констатирую факт, — пояснил Бромберг. — Авиация есть у вас. Переброска возможна.

Клавдий вздохнул.

— Айзек, правило о технологиях никто не отменял.

— Но ведь никто не предлагает передать вертолеты Ордену. Речь идет только о переброске людей. Уважаемый Александр Васильевич подтвердит, что переброска людей вертолетами уже осуществлялась на Эврите, и не раз. Из Арко, например, во время орденского переворота было вывезено несколько человек.

— Несколько гражданских лиц, — сказал Клавдий, — ученых. А не 10 тысяч военных, как вы предлагаете.

— Кроме того, — добавил Тойво, — это все равно не выход. Крестьяне сочувствуют Румате, а если быть точным — Румате и этой девушке. По их поверьям это — Светлые, посланцы двух старых богов. От них ждут снижения налогов, отмены ряда повинностей и множества других вполне понятных вещей. Кстати, на «Землях Хозяйки» теперь действуют старые законы, известные как «кодекс Литена». Крестьянин платит только так называемую древнюю подать своему лэндлорду, а тот сам разбирается с королями и богами. Если быть точным — вместо короля теперь дон Румата, а церкви вообще закрыты. Так что крестьяне спят и видят, как со следующего урожая у них в семьях останется раза в полтора больше, чем с прошлых. И о любом появлении в зоне видимости каких-то людей Ордена первый же крестьянин помчится докладывать полковникам Руматы. Что дальше — понятно.

— Знаете, я опять с вами соглашусь, — сказал Бромберг. — В обычное время так и произойдет. Но есть одно исключение — десять дней, когда цветет тао. Это наркотическое растение, спутник местной разновидности винограда. Согласно древнему обычаю, который не смогла до конца изжить даже церковь, в эти дни происходят массовые оргии. Пыльца тао действует довольно своеобразно… В общем, люди, находящиеся в состоянии наркотического экстаза, практически не способны к осознанным действиям. За эти десять дней мобильный корпус может успеть выполнить свою задачу и даже закрепиться на каких-то позициях.

Возникла длинная пауза.

Слон принялся молча набивать свою трубку.

Александр Васильевич сосредоточенно разглядывал свои ногти.

Тойво искал что-то в своем хэндбуке.

Павел аккуратно складывал из листа бумаги кораблик.

Ольга растеряно вертела в руках кофейную чашечку. Она и нарушила молчание первой.

— Айзек, а вы не находите, что это, мягко говоря, очень некрасиво?

— Что поделаешь, — Бромберг пожал плечами, — война вообще штука некрасивая. Я бы даже сказал, уродливая. То, о чем я говорю, столь же гадко, как все остальное.

— А меня интересует другое, — сказал Слон. — С чего это вы вообще решили нам помочь?

— Ну, это же очевидно. Если Румата доведет свою игру до логического завершения — то есть, называя все своими именами, полностью уничтожит на Эврите главный потенциальный центр культурного развития… Разразится грандиозный скандал, появится КОМКОН, институт лишат права заниматься чем-либо кроме пассивного наблюдения… Это еще в лучшем случае. Фактически, в силу такого запрета, экспериментальная история прекратит свое существование, как самостоятельное научное направление. Ведь естественная наука без эксперимента — ничто. А мое отношение к запретам в науке всем, я полагаю, известно.