Голод. Дилогия

– Седд Креча с Гурингом вроде на войну собрались, – обернулся в светлеющем сумраке Яриг, когда всадники скрылись из виду. – Старый маг одно время служил дому Креча, а лет пятнадцать или десять назад сослался на преклонный возраст и осел в храме Сади у Ирунга, лекарствовать стал. Я уж думал, что он помер, а он верхом разъезжает и опять с Седдом! Правда, не иначе как в трактире каком со скирской стражей что-то не поделил, пробежались кулаки по колдовскому лицу.

– Что он был за маг? – вдруг нарушила молчание Кессаа.

– Ну, я с ним мехи не развязывал, – Яриг щелкнул бичом, – но, слышал, маг серьезный. Вроде как отшельник. По молодости в одном храме был, затем где-то за речкой Мангой у лесных шаманов ремини ума набирался, потом к другому храму прибился, но и там не заладилось. У нас же старшие жрецы любят, чтобы все младшие в рот им смотрели, пол перед ними натирали, а как пройдут – золотом следы их раскрашивали. А пуще другого они не любят, когда приходит в храм послушник, которому они сами не ровня. Кто ж захочет соперника воспитывать? Но Гуринг, несмотря на все свои таланты, соперником никому не был.

– Это почему же? – не поняла Кессаа.

– Трусоват, – вздохнул Яриг. – Ты же лучше меня должна знать: верх берут не сила, не ум, не опыт, а наглость и смелость. Я, что ли, в храме воспитывался?

– Наглость сама по себе ничего не стоит, – мотнула головой Кессаа.

– Наглость – это наконечник копья! – Одноглазый погрозил девушке пальцем. – А уж что ты вместо древка применишь, от талантов твоих зависит! Впрочем, у Гуринга наглость была, но только с трусостью сочеталась. Или ты врачевать ему не помогала?

– Вот, – вздохнула Кессаа. – И ты знаешь…

– Я все знаю, – довольно улыбнулся Яриг и ткнул кнутовищем перед собой: – Смотрите! Каменный мешок начинается!

Зиди сидел неподвижно. Каждый шаг в сторону бальской земли словно отнимал у него силы. Казалось, где-то далеко защемило конец пряжи, и он теперь разматывал ее, распускал собственную жизнь, чтобы добраться до начала мотка. Уходил все дальше от досадной затяжки и вот добрался уже почти до конца пути, потому что близок обратный конец, который на самом деле где-то в сердце прячется, а сердце, пусть и мечется вместе с ним по Оветте, все к одному месту привязано.

Аилле на небо выбрался, но осветил окраину нынешней скирской земли только через серые тучи, поэтому и белые от снега скалы, что вдруг выросли справа и слева от тракта, показались Зиди серыми. Дорога завиляла, поползла вроде вниз, но лошаденка продолжала натужно тянуть повозку, и Зиди понял, что это постепенно уходят вверх и в стороны старые полуразрушенные и заросшие лесом горы.

– Вот он, каменный мешок, – усмехнулся Яриг через плечо, в очередной раз удивив Зиди гибкостью шеи. – Вспучилась когда-то земля, словно молотил по ней, как по подсохшему тесту, огромный человек! Тут, где мы едем, колено этого великана стояло, а там, где он на подошву опирался, – долина Мелаген и храм Сето, что на месте ее хижины выстроен был!

– Далеко еще? – прошептала замерзшими губами Кессаа.

– А ты придвинься к жениху-то, придвинься! – укорил ее Яриг. – Хоть не взаправду, да придвинься! От тепла-то не убудет девичьей чести! И то ведь, сзади повозки, впереди повозки всадники да пешие, опытный взгляд на каждом крючке спотыкается, а в нашей повозке не крючок, а крючище – невеста от жениха отодвинулась и зубами от холода стучит!.. Недалеко тут. Конечно, смотря куда ты нацелилась. До деревни, что у храма, – еще лиг десять. До самого храма прибавь пол-лиги. Если до края бальских лесов, до башенок их сторожевых, еще пяток лиг добавь. Ну а если с дороги не сворачивать, еще через три десятка лиг и на холм к бальской святыне заберешься. Оттуда не так давно Седд Креча бальского колдуна приволок. Да и Зиди оттуда же. Правда, скоро уж восемнадцать лет как минет?

– В начале весны будет восемнадцать, – нахмурился Зиди, но тут же улыбнулся. Кессаа закуталась в овчину плотнее и все-таки прижалась к его боку. Приподнял баль полу кожушка и накрыл девчонку едва ли не с головой.

– Ты лучше ноги ей укутай, – покачал головой Яриг. – Все тепло в ногах копится и через ноги убегает. Или я зря старую овчину на дно повозки бросил? – И тут же прошептал быстро, нагнувшись: – Большой отряд воинов нас догоняет. Судя по тряпке на шесте – сам Димуинн своим присутствием храм Сето почтить собрался! Как лошадь придержу, руки на плечи сложить и мордами чтобы до дна телеги достали! А то ведь посекут нас мечами, посекут! И чтоб дальше всю дорогу до храма, и в храме – сидеть как мыши в змеиной норе. Если Димуинн – в храм, нам вдвойне осторожничать придется. От него Ирунг не отходит, да и советник его, Арух который, тоже не мальчик на побегушках!

– Учует? – напрягся Зиди.

– Не учует, – оскалился в усмешке одноглазый. – Или ты думаешь, я наговора нужного не знаю? Не учует. Тини мимо пролетела – не учуяла. Есть одна девчонка, что учуять могла бы, но и она уже впереди нас…

– Я чувствую, – прошептала Кессаа. – Скользко… Чувствую магию.