Голод. Дилогия

Айра пришла в себя на следующее утро. В памяти остались только языки пламени, вычерчивающие линии на полу, и боль, блуждающая по ее коже. Войлок в ее комнате оказался новым. Зия смазывала ее тело цветочным маслом и сама поднесла зеркало к ее лицу:

– Видишь? – Шею Айры оплетал темно-красными линиями или обруч, или ошейник. Линии от него расходились по всему ее телу.

– Что это? – испугалась колдунья.

– Это защита, – успокоила ее Зия. – Подобная делается для любой танки. Она спасает твой плод и тебя от наговоров, порчи, любой враждебной ворожбы. Это древнее колдовство. Говорят, что в прошлые времена истинные танки после такой ворожбы рожали младенца со знаками рода.

– Ты говоришь о красных крыльях, вычерченных линиями на плечах Лека? – спросила Айра.

– Крылья на плечах Лека были наколоты ему после рождения, – скривилась Зия. – Их наносят иглой, чтобы исключить подмену ребенка или его кражу. Не рассчитывай, что хеннские предания исполнятся с твоим ребенком. Радуйся, что ты не выкинула после ворожбы, – такие случаи нередки! Младенцу в твоем животе тоже пришлось не сладко!

– И он испытывал ту же боль, что и я? – ужаснулась Айра, приложила ладонь к животу и тут же ужаснулась еще больше. Она больше не чувствовала той связи с малышом, что была отчетливой еще вчера. Теперь в ее животе шевелился крохотный человечек – но и только! Ни зова, ни его настроения, ни его голоса, который, казалось, звучал в ее ушах, больше не было. В мгновение ей показалось, что между ее ладонью и ее ребенком – сотни локтей зажиревшей плоти.

– Ну-ну! – ободрила Зия. – Даже и не думай расстраиваться! Уверяю тебя, что уже через неделю линии исчезнут. Но будут охранять тебя, даже оставаясь невидимыми! Останется только тонкая извилистая ветвь вокруг твоей шеи. Правда, навсегда. Чтобы тан мог удержать собственную женщину, как собаку, возле шатра на поводке.

Через неделю пришел Лек. Он приблизился к постели, на которой Айра пыталась унять головную боль, и высыпал на покрывало горсть золотых украшений. Весенний Аилле ухватился за них, как за долгожданные игрушки, и тут же расцветил всю комнату радугами, преломившись в разноцветных драгоценных камнях.

– Хеннки любят забавляться с украшениями, – провел ладонью по плечу Айры Лек.

– Наверное, ты говоришь о детях? – спросила Айра и вспомнила сказанное им несколько дней назад: «Никогда не окликай меня».

– Детям рано прикасаться к золоту, – нахмурился Лек. – Что шаманы сделали с тобой?

– Я не помню, – почти равнодушно ответила Айра. – Зия сказала, что они защитили нашего ребенка от чужого колдовства.

– Так и есть, – улыбнулся Лек. – Ты не обижайся на шаманов. Они слишком горды. А теперь еще и злы. Представляешь, отец нашел среди дучь колдуна, который в состоянии облегчить ему страдания, который смог ослабить его недуг, – так эти шаманы просто возненавидели его. Так что не жди от них ни любви, ни признательности.

– Я и не жду. – Айра обиженно прикоснулась к шее. – Вот только эти линии…

– Они скоро поблекнут, – улыбнулся Лек, поднимаясь. – И, может быть, я буду ласкать тебя, как и прежде. Я ухожу. Скоро многое изменится в хеннском царстве, Айра, но пока мы будем видеться реже.

«Куда же реже?» – едва не сорвалось с ее губ, когда Лек закрывал за собой дверь, но она тут же вспомнила еще раз: «Никогда не окликай меня».

Вечером, когда Зия принесла ей еду, Айра, против обыкновения, не стала выпрашивать у нее разрешения на прогулку хотя бы во дворе мрачного особняка. Она спросила ее о другом:

– Скажи мне, как должна жить хеннка? Замужняя хеннка.

– Она должна стать тенью мужа, – прошептала Зия. – Стать его тенью, даже если он далеко. Даже если он мертв.

– Знаешь… – Айра потерла виски, потому что головная боль не оставляла ее. – У сайдов есть легенды о приходе в Оветту Сето, Сади и Сурры. Они пробили ход из мира, который пожирал огонь. Чтобы огонь не прорвался в Оветту, дверь пришлось запереть. Сурра заморозил ее. Сето запечатала ее пламенем. Сади сомкнул собственной тенью. В итоге – все погибли. Нельзя расставаться с собственной тенью – это может плохо кончиться.

– Это все сказки, – рассмеялась Зия, блеснув глазами так, словно она была немного пьяна. – Но даже в сказках я сочту глупцом того, кто запечатывает двери и огнем, и льдом одновременно. Эти запоры плохо работают вместе!