Голод. Трилогия

– В таком случае, она, возможно, заменит тебя, а ты пойдешь на закуску. – Мириам подарила своей подруге очаровательную улыбку. – Так, возможно, будет лучше всего.

– Ради тебя я готова вскрыть вены, – сказала Сара.

– Надо полагать. – Голос Властительницы звучал бесстрастно. – Так ты уверена насчет паспорта?

– Взгляни сама. Это ты.

В ту секунду, когда Сара узнала, что Мириам осталась без паспорта, она тут же отправилась в клуб, где Леонора присматривала за бригадой уборщиц, и велела ей загримироваться под Мириам. Слегка нерезкий снимок отнесли посреднику, заплатив сто долларов за бланк паспорта, еще тысяча ушла на взятку. В тот же день к пяти часам в руках у Сары был новый паспорт на имя Леоноры Паттен. На следующее утро Сара вылетела на «Конкорде», чтобы спасти свою повелительницу, оказавшуюся в беде. Все это происходило вчера.

В высших кругах светского общества Нью-Йорка прошел слух, что в Париже у Мириам возникли проблемы. Так что когда самолет приземлится, то королеву будут встречать около сотни завсегдатаев ее клуба – самых известных людей города.

– Прошу тебя, скажи, что случилось?

Мириам посмотрела ей в глаза, Сара с трудом заставила себя не отвести взгляд.

– В свое время, – холодно ответила она.

– Как бы я хотела, чтобы у тебя было спокойно на душе.

– У меня не может быть спокойно на душе.

Мириам взяла Сару за руку.

– Ты помнишь, я рассказывала о Мартине Суле? – медленно проговорила она, внимательно вглядываясь в лицо своей любовницы, словно желая прочитать ее мысли. – Он погиб.

Сара молчала, не зная что ответить.

Железные пальцы Мириам так сильно сжались, что чуть не сломали кости запястья.

– Ты не опечалена! – прорычала она.

– Я напугана! Что происходит?

– Мне бы следовало вернуть тебя обратно на чердак, к остальным, неблагодарная ты стерва! – Она с брезгливостью отшвырнула руку Сары.

– Мириам! умоляю, скажи, что произошло!

– Мой французский устарел, – отрезала Мириам. – Завтра в десять утра передо мной должен стоять учитель. Ровно в десять.

– Да, – кивнула Сара, сознавая, что голос ее дрожит. – Учитель – в десять.

В наступившей тишине слышно было, как ровно гудят двигатели самолета.

– Ты была мне нужна, но тебя не оказалось на месте.

Сара закрыла глаза. Из-под опущенных век по щекам потекли ручьем слезы.

– Ты плачешь из-за меня?

Сара молча кивнула.

– И тем не менее ты пренебрегаешь аварийной линией. Говоришь о любви, а сама хочешь моей смерти. Это и есть правда.

– Я не хочу твоей смерти.

– Ты ненавидишь меня с тех пор, как я подарила тебе свою кровь. – Мириам скривила губы в зловещей гримасе. – Дар вечной жизни!

– Почему бы не спросить, нуждаюсь ли я в этом.

– Ты идиотка, – Мириам неожиданно улыбнулась, – но ты мне симпатична. К тому же – превосходный ученый!

– А ты убийца.

– Не смеши меня. Кстати, водка согрелась.

Сара как робот поднялась с кресла и скованной походкой двинулась по проходу, машинально отмечая про себя свежий цвет лица у некоторых пассажирок – это не что иное, как первый признак надвигающегося голода. Через неделю ей придется либо выйти на охоту, либо закупить кровь в банке крови на Тринадцатой улице.

– Мне нужна бутылка похолоднее, – обратилась она к стюарду.

– Сию секунду, мадемуазель. – Он достал новую бутылку из холодильного отделения своей тележки.

Сара вернулась на место, налила Мириам следующую порцию и только тогда опустилась в кресло.

– Ты настолько некомпетентна, что это становится опасным, – вряд ли водка улучшила настроение Властительницы.

– Но лучшего помощника у тебя все равно нет!

– Пока нет, – в голосе Мириам было столько безразличия, словно предмет разговора казался ей невыносимо скучным.

Сара испуганно взглянула на нее.

– Если бы ты только сказала, в чем я провинилась…

– Я звонила тебе без конца.

– Ты это говорила раз пятьдесят! Зачем я тебе понадобилась? Мириам, ради всего святого, что произошло?

Гул двигателей изменил свой тон, самолет, видимо, снижался.

– Значит, ты согласна, что я не могу больше полагаться на тебя.

– Мириам, какое бы решение ты ни приняла…

– Все уже решено.

– В такое время, как сейчас, тебе без меня не обойтись. А я… Я смогу исправить свои ошибки и больше их не повторять.

– Да, разумеется.

– Домой возвращаться опасно. Мы должны спрятать тебя.

– Неужели?

Взревев, «Конкорд» резко пошел на посадку. Стюард напомнил пассажирам о том, что следует привести в вертикальное положение спинки кресел пристегнуть ремни безопасности. Проходя мимо, он забрал пустую бутылку и поинтересовался:

– Мадам захочет воспользоваться креслом на колесиках?

– Мадемуазель не захочет, – ответила Мириам.

*

Со стороны все выглядело так, будто самолет покидали две красивые молодые женщины, причем одна из них была преисполнена осторожного внимания ко второй, а та шла, глядя вперед неподвижным взглядом холодных серых глаз из-под широкополой шляпы от «Филиппа». Ее спутница, скорее всего, приходилась ей подругой, из тех, что победнее, или даже любимой секретаршей, либо служанкой. «Любимой», потому что она была тоже очень ухоженной, в отлично сшитом зеленом шелковом костюме.