Голод живых мертвецов

“сладкой” мести, взял из шкафа иголку и пошел к машине Крегенса, которого он

возненавидел предыдущим днем. Было шесть часов утра, и конечно же весь район

спал. Только страдающие от бессонницы пожилые люди сидели у себя на кухнях и

пили бодрящий чай. Солидный Форд ждал директора школы напротив прелестной

лужайки.

" Этот ублюдок ответит за все. Кусок дерьма".

Он решил проткнуть все четыре шины, каждое движение давалось ему легко, но

сначала плохиш решил плюнуть на лобовое стекло. Смачная харча попала в середину

стекла. Если бы сработала сигнализация, то он описался бы. Риск все-таки лучше,

чем бездействие. Хотя все зависит от ситуации…

" Дайана не должна ничего знать, хоть я ее и люблю".

Каждая проколотая шина успокаивала и так немного пошатнувшиеся нервы. За что

мистер Крегенс не взлюбил его? Он, Майк, имеет право любить кого хочет и когда

хочет.

"Этот козел совершил ошибку"

Закончив дело, Сангласес со спокойной душой пошел в тренажерный зал качать

свои крепкие мышцы. Ему стало хорошо, благодаря поднятому настроению,

дополнительные нагрузки давались легко, даря ему эндорфин.

“Я буду встречаться с Дайаной, что бы кто ни говорил. Она моя крошка”.

11.00-12.46

Альфред Томпсон готовил жареную картошку, подпевая песенке, доносившейся из

старенького магнитофона довоенной марки.

Your own personal Jesus

Someone to hear your prayers

Someone who cares

Your own personal Jesus

Someone to hear your prayers

Someone who’s there

Depeche Mode — Personal Jesus (1989)

Масло шипело в сковородке, вкусный запах витал по миниатюрной кухне. Обои

давно выцвели, штукатурка выпала в некоторых местах. На дне раковины виднелась

ржавчина.

Скоро должен был приехать сын с избранницей. Как только робкий и правильный

Эндрю мог выбрать эту циничную дрянь! А он, старик, должен привыкать к этой

особе. Сын уже давно его не навещал, а сегодня Альфреду исполняется восемьдесят

лет. Эндрю еле нашел время, чтобы приехать.

И кто же виноват? Мистер Томпсон считал, что вся вина лежит на

обстоятельствах. Он растил сына в одиночку много лет — милая Роксан умерла при

родах, одарив его последней нежной улыбкой. Он никогда не забудет этот момент —

момент, когда понимаешь, что то, что ты любишь, когда- то исчезнет, и останется

только верная память, пока еще не очень то и подводившая его. Когда мальчику

исполнилось семь лет, отец нашел ему новую “маму”, но и это не помогло воспитать

парня в лучших традициях семейки Томпсон.

С каждым годом Эндрю отдалялся от людей, вырастивших его. Сначала трудно

было это заметить, но уже в последних двух классах школы он, бывало, дни

напролет не появлялся дома. А дальше что? Работа, девушка, друзья и другие дела,

которые смогли вытеснить родителей из суетливой жизни. Никогда не предугадаешь,

как стоит воспитывать ребенка.

Бьюик подъехал к дому, аккуратно припарковавшись рядом с газоном, за которым

ухаживал человек, за которым никто не ухаживал уже давно. Старик выключил газ и

пошел открывать. На морщинистом лице виднелась улыбка, голубые глаза горели от

радости, убрав из них печаль.

— Иду, иду.

У Альфреда болели ноги — подводили суставы, поэтому гости ждали его на

полторы минуты больше. Но сегодня старик добрался до двери вовремя. Не прошло и

минуты, как встретились “близкие” люди.

" Улыбайся. Он все еще твой сын".

— Папа, — Эндрю, одетый в дорогой смокинг, обнял отца, однако не чувствовалось

искренности в прикосновении. Его кучерявая девушка Винни, с высокомерным

личиком, кивнула в знак приветствия, поедая глазами своего тестя, которого ни

разу не видела ранее. Однако каждые пару месяцев слышала, как муж разговаривает

с ним по телефону, отнекиваясь от приглашений.

— Я ждал, — в горле появился предательский комок. Да, он ждал. Кто еще мог два —

три года жить в одиночестве в старом доме? Одни лишь звонки по праздникам и

открытки на Новый год и Рождество...

Каждому существу нужен кто-нибудь. Это невыносимо находиться в одиночестве,

когда понимаешь, что ты никому не нужен, никто не поддержит в трудную минуту.

Хочется, чтобы дни проходили быстрее, а сны длились дольше. И кто же поможет,

выслушает? Стены?

Вечер. Наступает тьма.

Завтра — продолжение дня.

Жаль, убивает нас тоска.

Каждому она близка.

Свидетели — стены, зеркала.

Проходят дни, таят года.

Жаль, убивает нас тоска.

Непроглядная тоска.

— Пап, куда ставить еду? — спросил уставший от дороги Эндрю, держа в руках два

пакета с продуктами. Они затоварились в ближайшем к городу супермаркете, который

находился рядом с “Медвежьим мостом”, единственным проходом в город через юг для

транспорта.

— Вон на стол.

— У Вас такая мерзкая продавщица в магазине " Любимец". Говоришь ей — дайте

кофе, а она идет в погреб или как это называется и приносит чай! — Винни

говорила тихо и медленно, обращая внимание на каждое вылетевшее изо рта слово.

— У нее муж умер. Ей плохо, — сказал старик и добродушно улыбнулся.

— Всем бывает плохо.

— Правда.

— Пап, закрой глаза, — вступил Эндрю в разговор.

— Чтобы вы убежали? — старик пожалел о своих словах и добавил: — Шучу. Закрою.

Парень почувствовал себя неловко, осознав, о чем намекал отец.