Голодная (ЛП)

— Мика, прошлым вечером моя бабушка учила меня традиционному ремеслу под названием вязание, которое было в ходу, когда людям нужно было самим создавать вещи. — Я показываю свой чехол для Гизмо, который мы с бабушкой сделали вместе, и начинаю лекцию о том, как людям самим приходилось делать одежду из побочных продуктов животных, таких как шерсть и кожа. Разумеется, понимаю, что теряю очки, говоря о социально ненужных темах и не упоминая ни одного продукта Единого Мира, но паника во взгляде Мики и мысль о том, что я заставляю класс болтать о вязании, стоит того.

Прежде чем Мика соображает, как это остановить, один из служащих прерывает меня. — Люди до сих пор создают вещи, — говорит он. — Что ты думаешь о нашем новом талисмане, Хеджи? — Он улыбается своим словам, как будто он сказал что-то очень умное.

Я подмигиваю ему: — Вероятно, компьютерная программа просчитала оптимальное животное, которое застряв в человеческом сознании, заставит вас купить больше продуктов.

— Ну, хм, конечно, но — бормочет он, — кто-то же должен был написать эту программу.

— Кто-то, похожий на моего папу, — говорю я, что на мгновение отвлекает его, так как ему нужно посмотреть в свой Гизмо, чтобы выяснить, кто мой отец. — Но это другое. Я говорю о том, что люди создавали вещи, не предназначенные для покупки или продажи. Иногда они просто делали подарки, не думая ни о какой выгоде.

— А что не так с выгодой? — спрашивает другой сотрудник, женщина.

— Выгода заставляет мир двигаться вперёд, — цитирую я, используя ещё один девиз Единого Мира, как бы подзадоривая их не давать мне очки. — Но что не так с искусством ради искусства?

— Искусство? — фыркает женщина. — Так иди и создай что-нибудь. Никто тебя не останавливает. — Это звучит враждебно, от чего я чуть не смеюсь, а Мика вздрагивает.

— Благодарю. Обещаю вам! — широко улыбаюсь я.

Язя качает головой, но я вижу, что она едва сдерживает смех.

— Давайте попробуем вернуться к нашему разговору, — смогла, наконец, выдавить Мика дрожащим голосом.

— Да, давайте, — говорю я, сочась сарказмом.

* * *

На следующий час, когда, предположительно, мы будем дискутировать о новых продуктах, я отключаюсь. Я не могу сымитировать интерес к любой игре, фильму или прибору, призванному сделать мою жизнь более полноценной, если не считать генератора запахов, который изобрёл Бэзил. Я вспоминаю прошлый вечер, но не могу досконально воссоздать в памяти его лицо. Я изо всех сил пытаюсь вспомнить, как его волосы вились над его лбом. Они были чёрными или тёмно-каштановыми? Я помню, что его глаза сияли, когда он улыбался, но я не помню, были ли они голубыми, зелёными или ореховыми. Хотелось бы мне увидеть его ещё раз, чтобы снова выжечь его образ в сознании. Мне интересно, что он сейчас делает. И почему мне привиделось, что я видела его сегодня. На мгновение, я представила, что я сегодня захожу в свой класс, а он уже здесь. Что бы я сделала? Что бы я сказала? А вдруг он бы не признался, что мы знакомы? Мне стало интересно, если бы мы честно отвечали на свои вопросники, могли бы мы оказаться в одном классе? Скорее всего, нет, потому что данные не слишком точны. Если кто-нибудь хочет узнать меня получше, ему придётся искать больше, чем те три продукта, которые я недавно приобрела, используя виртуальные магазины, или предпочитаю ли я развлекательные военным стратегиям. Плюс, я понятия не имею, живем ли мы с ним в одном районе.

Про себя я повторяю информацию с листочка бумаги: Аналоги… Пятница... 18:00... 1601 Южный Холстед

Он сказал, что это будет просто встреча, но это должно быть чем-то интересным. Мне интересно, используют ли они его аппарат? Мои щёки начинают гореть, когда я вспоминаю соблазнительный запах жареного цыпленка и райский аромат шоколада. Мне интересно, сможет ли аппарат воссоздать запах яблок. Бабушка говорит, что у самых лучших он был сладким и терпким. Что они хрустели на твоих зубах и наполняли рот соком. У меня начинают течь слюнки, когда я пытаюсь представить, на что это было похоже. Пока я раздумываю над всем этим, из глубин моего желудка снова раздается этот странный звук. Я опять чувствую пустоту, как будто кто-то выдолбил дыру во мне.

Я вполуха слушаю, когда Мика начинает дискуссию по поводу только что увиденного материала, но я слишком отвлечена ощущением в моём желудке, чтобы участвовать а разговоре. Мика смотрит в мою сторону: — Талия? — спрашивает она.

— Мммм, да? — бормочу я в ответ.

— Что ты думаешь по этому поводу?

Я ёрзаю на стуле, пытаясь сесть прямо и сделать вид, что я была увлечена беседой: — О чём?

Я замечаю, как уголки губ Мики слегка напрягаются.

— Как мы можем улучшить многоуровневые социальные игры, такие как новейшая Big Battle Cyborg Defenders, чтобы они лучше служили обществу?