Голодная (ЛП)

— Послушай меня, — сказала мама. — У нас мало времени. Всё здесь становится хуже. Тебе нужно держаться подальше отсюда. Я провела множество исследований и думаю, что начинаю понимать, что должно произойти, но Единому Миру это не понравится. Пообещай мне, что ты найдешь какое-нибудь безопасное место, пока мы не сможем добраться до тебя.

— Но... я... я даже не знаю, где нахожусь, — заметила я. — и Ахимса сказала... — В отдалении я услышала крики. — О нет! — заплакала я, испугавшись, что мой сигнал каким-то образом позволил Ахимсе сдержать своё обещание.

— Талия, — позвала мама.

— Мне нужно бежать!

— Подожди, — сказала она. Я посмотрела в камеру, слишком испуганная, чтобы двигаться. — Я хочу, чтобы ты знала, я не думаю, что ты сумасшедшая, и я знаю, что ты не совершала все те вещи, в которых тебя обвиняет Ахимса, — сказала она мне. — Я на твоей стороне, — сказала мама.

Крики вдалеке становились всё громче. Я начала бояться, что они добрались до Бэзила.

— Мы поможем тебе! — прокричал папа, когда я отбросила Гизмо на землю и бросилась бежать.

* * *

Я пробираюсь обратно к аркам, ведущим в рай и ад. Я должна найти Бэзила. Везде поблизости, видимо, всё кишит агентами службы безопасности, которые искали нас всю ночь. Видимо, Ахимсе каким-то образом удалось определить моё местоположение по сигналу. В конце тропинки до меня доносится шум голосов, и я резко останавливаюсь, скользя на влажном грунте.

Чтобы скрыться, я ныряю в заросли кудзу сбоку тропинки. Колючки цепляются с такой силой, будто хотят проткнуть меня насквозь. Такое чувство, что я оказалась внутри одного из бабушкиных клубков шерсти. Крадусь вперёд, осторожно раздвигая колючки, стараясь не хрустнуть веткой и не шелестеть листьями. Босиком меньше шума, но моя хромота затрудняет движения. Я быстро понимаю, что должна остановиться, иначе меня обнаружат. Сквозь ветки я пытаюсь рассмотреть группу людей, окруживших место, где мы с Бэзилом боролись за ягоды всего час назад.

Двое мужчин склонились к земле там, где наши тела смяли листву. Моё сердце так громко стучит у меня в ушах, что я уверена: они услышат меня. Я считаю людей. Пятеро, нет, шестеро, половина из них женщины. У некоторых за плечами привязаны огромные изогнутые лезвия. Другие несут на спинах грубо сплетённые мешки. Это самые странные агенты безопасности, которых я когда-либо видела, но мне начинает казаться, что это охотники за головами из Внешнего Круга, которые пришли, чтобы доставить нас обратно, живыми или мёртвыми.

— Пожалуйста, пожалуйста, — бормочу я, моля какую-то неведомую силу дать мне возможность убедиться, что Бэзил видел их и смог скрыться.

Мужчина выпрямляется. Они громко переговариваются, указывая в разные направления. Дискуссия становится ожесточённее. Они жестикулируют и гримасничают, но я не могу разобрать, о чём они говорят. Одна из женщин становится между ними и кричит, но её слова уносит ветер.

Недалеко от меня в зарослях раздаётся треск. Я вздрагиваю, пытаясь отыскать источник шума, и вдруг с ужасом наблюдаю, как Бэзил выбегает из зарослей ежевики, щурясь от солнца. — Эппл! — кричит он, вслепую несясь на людей. — Что случилось? Ты в порядке?

* * *

За то время, которое требуется группе, чтобы вытащить оружие, окружить Бэзила и выстрелить ему в лицо, мне необходимо принять решение. Это не должно занять более одной-двух минут. Они толпятся над ним, тычут лезвиями со всех сторон, так, чтобы он не мог сбежать. Я знаю, что мне необходимо сделать выбор. Я могу сдаться в надежде, что Ахимса сдержит слово, и Бэзила ждёт справедливый суд, или же я могу хоть раз в жизни послушаться свою мать. Выбор не такой уж и лёгкий. Я не уверена, кому я могу доверять, но мой мозг сосредотачивается на одном единственном желании. Я должна любой ценой защитить Бэзила.

Я остаюсь скрытой ветками и следую за группой так тихо и осторожно, как только могу. Они двигаются в сторону прохода в ад и рай и проходят всего в нескольких футах от меня. Я удивлена тем, что они идут в сторону, противоположную выходу из парка, и прочь от реки. Определённо, в такой глуши не может быть тюрем. Потом они проходят меж деревьями, тем же путем, которым шла я, и я понимаю, что они, наверное, ищут меня. Следую за ними на некотором расстоянии, но пройдя то место, где я швырнула свой Гизмо, они идут дальше не замедляясь и никак не комментируя это.