Голое свидание (СИ)

Катька, когда мне звонила днем во время всех этих их переездов от памятника к памятнику, сказала, что, по крайней мере, им легко было найти свою невесту в толпе других бабцов в белых платьях, решивших бракосочетаться в этот же день.

Вот и я смело ориентируюсь на роковое рококо и перо в прическе, хотя в соседнем зале тоже празднуют чью-то свадьбу. И я почти достигаю свое цели, благодаря своей бдительности я избегаю столкновения и с Жанкой, и с Роговым, и еще с парой просто неприятных родственников Наташки, которых даже она не очень хотела звать, но от родни не отбояришься, и уже на подступах к невесте меня перехватывает цепкая сухонькая ручка.

Рука принадлежит Наташиной бабушке, которой вообще-то, чтобы она не скучала пригласили ее подругу-соседку, но Елена Тимофеевна никогда особенно не любила общество сверстниц, намного больше ее интересовала молодежь и наставление ее на путь истинный. Наставлять Елена Тимофеевна может бесконечно.

– Дашенька, как давно я тебя не видела, – тонкий голосок глуховатой бабуленции разносится по всему фойе. – А что ты, детка, одна? Все после Ленчика не оправишься?

Я, конечно, понимаю, что Елена Тимофеевна помнит меня еще в спущенных гольфах, но сейчас мне очень хочется заткнуть ей рот.

– Не расстраивайся, Дашенька, – продолжает она громогласно вещать. – Годы уже не юные, но кругом полно разведенных. Может, и здесь кого приглядишь.

Я в паники озираюсь вокруг. Ну ладно Наташка, она, как никак, невеста, у нее и так хлопот полно, а Катька-то куда делась? Только что ведь ее видела.

Наверно, побежала встречать Коршунова, который к идее посетить свадьбу оказался благосклонен, а вот мотыляться по городу весь день, к огорчению Кати, обожающей свадебные традиции, отказался, сказав, что он свое отстрадал, поэтому прибудет прямо в ресторан.

Неужели меня никто не спасет?

– Я тут видела двоих приятных молодых людей, со стороны жениха родственники, тебе стоит обратить на них внимание.

Припоминаю я их. Одному восемнадцать, другому девятнадцать. Покуривая на крыльце, они обсуждали какую-то милфу, которой один планировал вдуть, когда она напьется, а второй рассчитывал потерять с ней девственность. Это меня здорово повеселило, так как парни явно пыжились друг перед другом, определенно завышая свои шансы. Хихикала я ровно до тех пор, пока не поняла, что та «горячая милфа» – это я.

В шок меня ввели не слюни подрастающего поколения на мое декольте, а то, что я, оказывается, уже перекочевала в категорию горячих мамочек.

Капец! Мне двадцать семь всего!

– Хотя бы посоветовала тебе, если позволишь, – продолжает бабуся. Кто ж вам, Елена Тимофеевна, запретит, вздыхаю я. – Выбрать мужчину постарше, посолиднее…

Я уже готова закрыться ото всех букетом, потому что на нас оглядываются, и Жанка тоже все слышит и уже стремится ко мне, планируя досыпать соли на мои раны.

Терпение мое дает трещину, и я собираюсь по возможности вежливо, а если не прокатит, то и не очень, отвязаться от Елены Тимофеевны, как чья-то наглая рука обнимает меня за… скажем, за талию, точнее рука ложится на ту опасную границу, где талия теряет свое благородное название.

– Я достаточно солиден по мнению уважаемой дамы? – слышу я над головой голос, от которого у меня внутри все переворачивается. – Прости, малыш, я опоздал.

Глава семнадцатая

– Пробки по пятница просто адские, – Никитин как ни в чем ни бывало целует меня в висок и перехватывает букет, которым я практически подметаю пол.

Уже за одно это я готова его простить, но не прощаю.

Видимо, что-то такое отражается у меня на лице, потому что Елена Тимофеевна, питающая слабость к бородатым мужчинам, тут же встает на сторону Сергея:

– Деточка, нельзя же быть такой нетерпимой, – увещевает она меня и тут же добавляет заговорщицким громогласным шепотом мне на ухо: – Не кочевряжься, а то и этот бросит.

Господи, за что мне это?

– Ни за что, – реагирует Никитин. – Такая кор… девушка нужна самому.

– И как вы с такой капризулей уживаетесь? – кокетливо интересуется Елена Тимофеевна. – Свадьба-то скоро?

Я готова провалиться сквозь землю.

– Нормально уживаемся, не без хардкора, конечно, но кому сейчас легко, – пожимает плечами Сергей. Как прелестно он проигнорировал вопрос о свадьбе. Была бы его девушкой, глаза бы выцарапала потом наедине.

– Не без чего? – вопрошает старушка. Слово хардкор она еще не осилила. Пока в ее обиходе только «зашквар» и «бомба».

– Не без кроликов, – невозмутимо поясняет Никитин. Елене Тимофеевне понятнее не становится, зато я покрываюсь своими знаменитыми красными пятнами. Очень гармонируют с красным платьем, наверное. – Вы позволите вас покинуть?

Никитин тянет меня за собой, но Елена Тимофеевна опять вцепляется в меня и так же громко шепчет:

– Не упусти, мужик – бомба, – демонстрирует она свои познания на молодежном.

Ржущий Сергей оттаскивает меня в тихий угол.

– Давно не был на свадьбах, забыл уже, что это за сборище. Там еще на крыльце двое из паноптикума. Уже желтые от курева.

– Что ты здесь делаешь? – цежу я сквозь зубы.