Голос демона

Неужели свобода всегда была такой хрупкой, такой призрачной? Неужели ее всегда было так легко потерять?

Нет, не может быть! Дженн всегда чувствовала ее как нечто реальное, как надежную опору. Свободолюбие направляло ее поступки почти всю жизнь.

И вот теперь совсем скоро, всего через несколько часов она лишится последних остатков свободы…

Дженн протянула руки к огню, но так и не почувствовала тепла. Тогда она встала и начала ходить по комнате, чтобы разогнать кровь по телу. Однако и это не помогло. Беспокойство было похоже на ледяной сквозняк.

Где он теперь?

Уехал ли? Посмеет ли она воспользоваться своим умением искательницы? Да, конечно, после издевательств Селара он должен был уехать…

Заставив себя успокоиться, Дженн остановилась и закрыла глаза. Искательница она была неумелая, но все же, если Роберт в замке, она узнает об этом.

Ничего. Уехал…

Но…

Что это там? Что он делает? Не в замке, но рядом, в лесу у старой мельницы… Он стоит неподвижно…

Дженн широко открыла глаза. Ее охватила нерешительность, но всего на мгновение. Отбросив одеяло, она неслышно подошла к сундуку у двери и вытащила старую поношенную одежду ту, в которой отправлялась в свои ночные походы. Дженн натянула платье, закуталась в плащ и низко надвинула капюшон. Бесшумно отперев дверь, она выскользнула в коридор. Винтовая лестница была погружена во мрак, но Дженн не замедлила шагов: в последнее время у нее было достаточно практики в том, чтобы находить дорогу в темноте.

С опаской, делая каждый шаг, Дженн выбралась во двор, сразу свернула в сад и двинулась к калитке в стене. Близость свободы наполняла легкостью ее тело, звала вперед. Мимо прошли двое стражников, но тень скрывала Дженн, и они ее не заметили. Огромные дубовые створки ворот были распахнуты, но железная решетка опущена. Замок тихо щелкнул под пальцами Дженн, она чуть отвела решетку, потом вернула ее на место.

Всю дорогу до озера Дженн держалась как можно ближе к стене замка, зная, что так ее нельзя увидеть. Только оказавшись на берегу, она стремглав кинулась бежать по траве к деревьям. Кочки, о которые она спотыкалась, не замедляли ее бега. Дженн чувствовала непреодолимую потребность двигаться, из нее била энергия. Казалось, ее помимо воли несет ураган мщения. Запыхавшись, она добежала до леса и только там упала на колени.

Как же все запуталось! Все эти заговоры, тайны, интриги… И вот теперь Роберту причинена такая нестерпимая боль!

Что с ним будет? Начнет ли та тьма внутри, которую разглядела Дженн, расти, питаясь унижением, бессилием, гневом?

Дженн поднялась на ноги и начала пробираться сквозь кусты.

Ей не следовало допускать, чтобы дело дошло до такого. Теперь поздно. Завтра она окажется навсегда прикована к этому чудовищу, Ичерну. Стоя в часовне, она произнесет слова, в которые не верит. Но произнесет их она все равно. Она не опозорит Якоба никогда и ни за что. Пусть обет, который она даст, будет ложью, но ведь потом… потом… ей придется отдаться этому… этому человеку…

Неужели только это ей и суждено? Неужели в ее жизни не будет ничего другого?

Глупая девчонка! Какой идиотизм думать, мечтать о чем-то другом! Почему должна ее судьба быть иной, почему страдание должно ее миновать? Как может она мечтать о праве выбора, когда другие люди такие, как ее отец, как Роберт этого права лишены?

Да, слишком поздно…

В лесу не было тишины, но все же здесь было спокойнее, чем в замке, не было постоянно снующих вокруг людей, голосов, мыслей, которые непрошеными врывались в сознание Роберта. Большего покоя, чем здесь, ему нигде не найти.

Роберт прислонился к стволу могучей сосны, сложив на груди руки. Уснуть он не мог — ему не позволял демон.

Как же он запутался!

Бедный Мика… Вечно разрывающийся между людьми, которых любит, вечно пытающийся помочь, не понимая, насколько это безнадежно. Пожертвовавший доверием своего отца ради такого безнадежного неудачника, как он…

И теперь даже от своей клятвы он освобожден…

О боги! Как близко он подошел к тому, чтобы уступить демону!

Нужно было уехать, пока не поздно, но нет, он останется и закончит то, что начал. Он будет рядом с ней, чего бы это ни стоило. Дженн предстоит войти в мир, который она ненавидит, который может вызвать лишь отвращение в ее свободолюбивой душе. Лучшее, да и единственное, что он может сделать, это проследить, чтобы она безопасно переступила последний порог. Потом он повернется и уйдет, окончательно и бесповоротно закрыв за собой дверь.

Роберт отошел от дерева и двинулся вниз по склону холма. Шуршали мертвые листья, легкий ветерок срывал их с деревьев и кидал под ноги. Даже безлунной ночью Роберт видел мириады оттенков, зрение у него всегда было острым, хотя он и не сразу понял, что видит в темноте благодаря колдовской силе. Жаль, что теперь все это ни к чему.