Голос греха

— Ямасита-сан. На голове у него парик с химической завивкой, изображение тоже нечёткое, поэтому, наверное, почти никто его не узнал. Как бы там ни было, то, что мы в самом начале положились на Аоки, сослужило нам плохую службу, и постепенно Икусима-сан и я потеряли право голоса.

— Вы хотите сказать, что возникли разногласия?

— Это стало заметным во время нападения на молодую пару.

— Инцидент в ресторане якинику «Гайсэнмон», верно?

Это произошло 2 июня 1984 года. Была поставлена на карту репутация префектурной полиции Осаки; даже создали модифицированный автомобиль, из которого одним выключателем можно было остановить любой двигатель, — но закончилось всё лишь задержанием юноши, на которого было совершено нападение и которого сделали посредником. Из-за неудачи с арестом преступника Национальное полицейское агентство всерьёз взялось за руководство и стало продвигать курс на то, чтобы «взять всех разом».

С этого момента дело «Гин-Ман» оказалось на серьёзном перепутье и в итоге пошло в непонятном направлении.

Перед «инцидентом Гайсэнмон» «Гинга» уже собиралась заключить с нами сделку. В тот раз мы только нащупывали почву, но, по правде говоря, человек, похожий на оперативника, нами замечен не был. Все активно обсуждали, что, возможно, в следующий раз удастся забрать деньги, лишь я один был сильно против. Я не мог представить, что полиция снова оставит компании без присмотра. Поскольку я возражал, Икусима-сан и ещё двое поддержали меня, но в итоге получилось пятеро против четверых, к тому же они были более активны. Они сами приняли решение, что нападут на молодую пару и используют их как посредников, — и действительно так и сделали. Этот случай и стал причиной того, что между двумя нашими группами произошёл полный раскол.

После этого Аоки взял инициативу в свои руки и стал готовиться к захвату денег.

План по захвату денег компании «Матаити» тоже был плохо продуман. Невозможно было рассчитывать, что сценарий, подобный «Раю и аду», в реальности выйдет удачным; да и то, что мужчина с лисьими глазами вёл себя в поезде подозрительно, тоже было опасно.

— Сонэ-сан, то есть вы не были причастны к тому, что касалось передачи денег?

— Нет. Я до конца настаивал на том, что следует получать прибыль с помощью манипуляций с ценами на акции. Но и Икусима-сан, и остальные члены группы терпели это лишь до инцидента с «Мандо». Моим планом было выдвинуть угрозы трём компаниям и после извлечения выгоды на биржевых спекуляциях исчезнуть. Поэтому первоначально было запланировано поделить вознаграждение в первой декаде ноября, по окончании истории с «Мандо».

— Сколько примерно денег вам удалось получить?

— Этого я не знаю.

— Не знаете?

Опять зазвонил соборный колокол. Интересно, сколько уже времени они стоят здесь и разговаривают? Наступил вечер, к тому же они не двигались, поэтому Акуцу стало холодно. И ноги замёрзли.

— Согласно плану, каждый должен был получить от семидесяти пяти до ста миллионов. Общая сумма должна была получиться как минимум один миллиард. Но в итоге вышли другие цифры. Икусима и я получили по три миллиона, Ямасита и Тани — по два. Ёситаке было сложно массово скупать акции. Он придумывал какие-то отговорки, характерные скорее для непрофессионала, поэтому разговора не получалось. Должно быть, с «Гинга» и «Мандо» он осуществлял массовые продажи без покрытия, а раз уж у него, думал я, с самого начала не получалось покупать акции, почему он сообщает об этом только сейчас? Вот какие претензии я предъявлял к нему.

— Вы проводили какие-то встречи?

— Нет. Икусима пошёл в офис к Аоки, где прямо высказал ему свои возражения. Но тот лишь с невозмутимым видом повторил враньё Ёситаки. Икусиму, как бывшего следователя по борьбе с организованной преступностью, такое отношение со стороны якудзы просто взбесило.

— А кто был биржевым спекулянтом-боссом и настоящим «денежным королём» Ёситаки?

— Это мне неизвестно.

— Человек, с которым я беседовал, сказал, что есть вероятность того, что эти деньги текли в Нагата-тё.

— Я действительно не знаю. Но поскольку то, что деньги биржевых спекулянтов превращаются в капитал во время избирательных кампаний, является обычным делом, меня это не удивляет.

Несмотря на общение с автором плана преступления, всё, что касалось «плохих парней», до сих пор было неизвестно. «Всё-таки гоняться за преступниками — не моя работа», — подумал Акуцу.

Раскол между двумя группами стал окончательным. Особенно Икусима не смог простить якудзу, которого сам пригласил и который так дискредитировал его. После этого он стал неотступно следовать за Аоки.

— Честно говоря, деньги меня не особо волновали, поэтому я неоднократно советовал Икусиме успокоиться. Но это не помогло. Для него дело «Гин-Ман» было главным шансом в жизни. Больше всего он беспокоился о будущем детей. А с суммой в три миллиона даже проценты по долгам не мог выплатить.

Тацуо опять застегнул молнию на пуховике до самого верха и, придав лицу суровое выражение, тяжело вздохнул. По всей видимости, от этой точки начинались события, о которых ему больше всего не хотелось вспоминать.