Голос греха

На укрытие совершила внезапный налёт особая группа префектурной полиции Сиги. Вероятно, они следили за бывшим следователем, которого заставили уволиться в обстановке строжайшей секретности. Однако, как говорил Тории на совещании журналистской группы, до получения подтверждения того, что укрытие в Киото принадлежало преступникам, отпечатки пальцев Икусимы не могли считаться окончательным доказательством, и предавать это огласке было необязательно.

Таким образом, преступная группа развалилась. Но при этом ни Тацуо, ни Аоки не попали в сети розыска и дожили до истечения срока давности дела.

…Они двигались вперёд, в сумерках, без всякой цели, и вдруг в одном месте в середине дороги появились ступеньки. В этой части крепостная стена расширялась и образовывала небольшой балкон. Тацуо, шедший впереди, вошёл на него и положил руки на стену. Самое подходящее место для того, чтобы остановиться и сделать передышку. Акуцу тоже встал рядом и прикоснулся к камням.

— Сонэ-сан, что вы делали потом?

— На следующий день я зашёл в дом к моему младшему брату, оставил кассету и тетрадь и вернулся в Лондон.

— Брат тоже принимал в этом участие?

— Нет, не принимал.

— Тогда каким образом вы записали голос Тосии на кассету?

Тацуо молчал, вглядываясь в здание вокзала. В этот момент Акуцу вспомнил, как что-то почувствовал, когда услышал о составе семьи Икусимы. Теперь он понял, что это было.

— На кассете, которую включали во время передачи денег, записаны голоса ещё двоих детей. Это Нодзоми и Соитиро, не так ли?

— …Да.

— Что с ними случилось йотом?

Тацуо нахмурился и покачал головой.

— Не знаю. После того как я привёз их в дом в Наре, больше с ними не связывался. Местонахождение Ямаситы и Тани мне тоже неизвестно.

По тому, как Тацуо сразу же упомянул Ямаситу и Тани, Акуцу представил, насколько тяжело должно быть у него на душе. Ведь он оставил семью Икусимы на произвол судьбы. По крайней мере, Акуцу так казалось…

— Сонэ-сан, вы раскаиваетесь в том, что сделали?

Напряжённый взгляд, направленный вдаль, глубокие морщины на сухой коже. Сжатые зубы.

— После этого преступления, устроенного вами, и демонстрации общества, о котором вы говорили, мир изменился?

Хотя в декабре 1984 года преступники послали угрозу компании — производителю европейских сладостей «Хатоя», а в марте следующего года — производителю японских сладостей в Вакаяма «Сэццуя», отправлением абсурдной инструкции «Рассыпьте деньги с крыши универмага в Умэда в Осаке» всё закончилось. У Аоки и компании — остатков партии «Курама Тэнгу» — видимо, уже не осталось сил продолжать.

Через три месяца после того, как преступная группа отправила письмо с угрозой в «Сэццуя», председатель совета директоров компании «Тоёта сёдзи» Нагано Кадзуо, ответственный за совершение мошенничества на огромную сумму в размере 200 миллиардов, в своём собственном доме на глазах журналистов был заколот двумя мужчинами, выдававшими себя за правых. На следующий день по делу о мошенничестве с акциями был арестован известный биржевой спекулянт Наказ Сигэки. В самый разгар разразившейся кредитной паники впереди гордо шествовали маммонисты.[152]

12 августа, когда «Курама Тэнгу» отправили декларацию, поставившую точку в их преступных действиях, рейс номер 123 авиакомпании «Японские авиалинии» с 524 пассажирами на борту потерпел крушение, врезавшись в гору Осутакаяма в префектуре Гумма. С этого дня всё внимание людей было приковано к этой самой страшной авиакатастрофе в истории. Спустя месяц после «соглашения „Плаза“»[153] Японский банк снизил официальную учётную ставку, и Япония начала двигаться вперёд к экономике пузыря.

В ноябре 1985 года «Хансин тайгерс» стали первыми в Японии, и Кансай ликовал. Преступники, укрывшись за улыбками веселившихся людей, превратились в «обитателей бездны».

— Так какое же общество вас устроило бы?

Несмотря на напористость Акуцу, с которой он задал вопрос, потрескавшиеся губы Тацуо не шевельнулись. Причиной его молчания являлись не какие-то серьёзные обстоятельства. Ему просто нечего было сказать.

— Я думаю, что внезапная смерть отца была для вас огромным несчастьем. Несбывшиеся ожидания, общество, которое вы видели в искажённом виде… вас переполняли чувства, не понятные другим людям. Но ведь ваш младший брат получил хорошую профессию, смог прекрасно воспитать сына Тосию… — Акуцу было сложно сдерживать гнев. — В ноябре восемьдесят четвёртого года вы лишь передали семье Икусимы деньги, вырученные на биржевых спекуляциях, но не удосужились лично позаботиться о ней. Прошу простить меня за резкие слова, но это нельзя назвать проявлением доброты; на мой взгляд, вы сделали это для самоутешения.

Такой банальный итог преступления, прошедшего через столь сложную траекторию, был для Акуцу невыносим.

Тацуо опять сжал зубы, и лицо его изменилось.

— Вас нельзя назвать справедливым, — произнёс Акуцу и мужественно выдержал направленный на него тяжёлый взгляд Тацуо. Молчание продолжалось.

— Мне больше нечего сказать.