Голос крови

Закончить ему не дают. Кобра парализует его одним взглядом. Не надо никаких слов. Шеф добивает сержанта уничтожающей улыбочкой, как бы говорящей: «Ты, слизняк! Если тебе так хочется перевести этот разговор на язык неофициальный, что ж, давай выйдем, и я намотаю твою прямую кишку вокруг твоей дурьей башки, как тюрбан!»

И сержант, поставленный на место, затыкается. Шеф же продолжает, уже более спокойным тоном:

– Но подарочки, которые получаю я, еще ничто в сравнении с тем, что творится в мэрии. На них выливаются потоки жидкого дерьма. Настоящая эпидемия. Это вам не картинка, снятая с десяти метров… полицейские подошли к лежащему на земле парню и помахивают перед его носом резиновыми дубинками, и невозможно понять, что они там ему говорят. Нет, тут камера берет крупно вас обоих, и слышно каждое ваше слово, и видно, как вы их произносите, а ваши лица даже выразительнее ваших слов.

Шеф со значением… молчит. Он смеривает недобрым взглядом сержанта, а затем и Нестора.

– Кто-нибудь из вас играл в пьесе? То есть… на сцене?

Оба молчат. Наконец сержант мотает головой, Нестор вторит.

– Так я и думал, – заявляет Шеф. – Актеры вы оказались никудышные. Показали всему миру образец расовой нетерпимости, ничем не прикрытой.

Шеф не скрывает своего недовольства, и на этот раз уже Нестору отчаянно хочется броситься в бой.:::::: Это несправедливо! Вы не обратили внимания на мои слова! Не надо валить меня с сержантом в одну кучу! Вы что, не понимаете, с чего все началось? Вы же не безмозглый «чайник», который смотрит этот ролик и думает: «Два копа, кубинцы, ни с того ни с сего повалили на пол черного здоровяка и изгаляются над ним в свое удовольствие!»:::::: И тут у Нестора срывает резьбу:

– Шеф, это несправедливо… – Он аж кричит. – Все, что я сказал…

– И ты, Камачо?! Молчать! А теперь вы оба слушайте меня внимательно. – Шеф делает паузу. Кажется, он обдумывает, устроить ли Нестору выволочку. И, видимо, решает не связываться. Продолжает рассудительно: – Я знаю, что там вырезан кусок, объясняющий, почему вы так завелись. Я знаю, руки сами тянутся задушить отморозка, пытавшегося тебя убить, потому что бывал в таких ситуациях гораздо чаще, чем вы. Я знаю, как хочется обложить его матом. Все это мне знакомо. Но вам было мало, и вы решили раструбить на весь мир. Продемонстрировать расовую нетерпимость в Америке в самом неприглядном виде. Из ваших оскорблений можно составить целый словарь, гарантированно задевающий чувства черного населения. И через это я тоже прошел. И никому просто так не спущу… любому, кто себе такое позволит, я пересчитаю все косточки. Можете не сомневаться, шею сверну всякому, кто со мной такое себе позволит.

Нестору мучительно хочется – так и подмывает – закричать:::::: Я-то тут при чем? Я ничего такого не говорил!:::::: Но его удерживают две вещи. Первое: животный страх перед Шефом и возможными последствиями. И второе: если он попытается переложить вину на сержанта, его подвергнут остракизму… все свои, полицейские, Эрнандес, Руис, даже стопроцентные американос вроде Кайта и Маккоркла из морского патруля, даже сам Шеф.:::::: Я бы не стал терпеть подобное от отца, от моего papi, но от черного богатыря за столом напротив я все стерплю. Копы – это моя жизнь, кроме них, у меня никого нет. А если через минуту выяснится, что Шеф не просто завелся, а, пересчитав все косточки, нас к черту уволит, меня и сержанта, вышвырнет, как зарвавшихся рыбешек?::::::

Но Шеф говорит другое:

– Не волнуйтесь, я вас не уволю и не понижу в звании. Я знаю, с кем имею дело. Вы копы… – Он дает время переварить сказанное. – А в остальном… может, Эрнандес, вы прожженный, законченный расист. Но оба вы награждены медалями за доблесть, а их не дают авансом для повышения морального духа. Короче, мы должны что-то предпринять с учетом текущего момента и без оглядки на снисхождение к человеческим слабостям.

Тут губы его трогает улыбка. Первая дружеская улыбка за все время. Ну ладно, удивляется Нестор, но…:::::: Что смешного в словах «человеческие слабости»? Или он дает нам понять, что употребляет это с издевкой? И кто эти «мы»… Еще одна типичная издевка политика, как бы говорящего: «Перед вами не просто человек, а олицетворение Власти»?::::::

– Мне придется отстранить вас от дел, – говорит Шеф. – Как я уже сказал, с учетом текущего момента. Временно. С сохранением оклада.

Нестор оглядывается на сержанта. Сержант сжал губы и поигрывает желваками с таким видом, будто знает про «отстранение от дел» нечто такое, чего не знает напарник. Тогда Нестор набирается смелости и задает вопрос:

– Шеф… вы не поясните, что это значит? Мы будем работать в конторе?

– Нет, – отвечает Шеф. – Если вас отстранили от дел, то вы не работаете. – Лицо Шефа снова становится каменным.

– Вообще не работаем? – Нестор переводит взгляд на сержанта с тайной надеждой получить внятный ответ.

Сержант смотрит на шефа, можно сказать, с нагловатой улыбочкой.