Голос крови

– Это один путь. Есть и второй путь. Это сама кровь! – продолжала Таня. – Великая тайна всех рас и народов. Не все крови могут быть совместимы. Некоторые так откровенно не подходят друг другу, что вызывают резонанс в крови и могут даже уничтожить своего носителя. То есть побежденного в этой схватке из любой семейной человеческой пары. Дальше! Разрабатывая наш перфоран, мы замещали атом фтора кислородом и таким образом перфоран нес в себе функции человеческой крови. Рептилоидная кровь имеет внутри себя лимфоциты и лейкоциты с одним ядром, с двумя ядрами и вообще без ядер. Если мы будем замещать ядра в их лимфоцитах совсем другими ядрами и кроме этого не совмещаемыми друг с другом, то внутри самой крови начнут проходить реакции резонанса. И потом! Гемоцианин есть дыхательный пигмент в крови всех хладнокровных. Не содержит железа, но содержит медь. Именно от него кровь окрашена в такие сине-зеленые тона. Гемоцианин имеет просто огромную молекулу белка. Мономер белка – октаэдр, состоящий из шести субъединиц! То есть мы можем подселять в молекулу пять разных единиц резонансных ядер и представьте себе, какой будет эффект! Ядерный взрыв при таком огромном размере белка. Так что есть у нас, чем с ними побороться!

Аудитория вдруг дружно захлопала и настроение у всех резко поднялось.

– Понятно. – сказал самый представительный генерал, имя которого Таня так и не запомнила. – А мы уж тут носы повесили! А у нас, оказывается, не перевелись женщины, которые готовы и в горящую избу и вообще на таран! Молодец! Так держать! И какие мысли по поводу доклада, господа?

– Работать надо – ответил за всех Генрих Степанович. – раствор уже ввели, будем наблюдать и экспериментировать с остальными озвученными темами. Согласны со мной? Тогда пускай Татьяна Евгеньевна сама распределит вас по своим группам. А вам, самые главные генералы, предстоят, я так понимаю, не самые сладкие переговоры с нашей Светой. Готовьте вопросник, а я присоединюсь.

Глава пятьдесят шестая Несовместимость

Три дня Татьяна наблюдала за состоянием здоровья «Светы» и поражалась! После введения созданной ею «отравы», анализы резко изменились. Кровь почти пришла в норму, а свинец вдруг произвел результат выстрелившего без заряда ружья, точнее пушки!

Вместо получения смертельной дозы яда, Таня вдруг получила противоядие, выработанное собственным рептилоидным организмом! Кровь малыша вместе с перфораном произвели настоящую революцию в крови рептилии. Мало этого, у нее прорезался хороший аппетит, крепкий сон и вид стал намного лучше. Даже на щеках появился румянец.

Совещание на троих в кабинете Генриха было похоже на заговор, потому что они не просто тихо говорили, а даже шептались.

– Я бы никогда не поверила, честное слово, что такое возможно. – Таня делала круглые глаза. – Но она здоровеет прямо на глазах. Как древняя акула имеет сто процентов адаптации к окружающей среде, так и наша «Света» включила все свои защитные функции против моего яда. Вот мы с вами, Генрих Степанович и изобрели перфоран, так изобрели! Панацея от всех болячек! Надо же! Даже рак у рептилий пытается излечить! А вдруг излечит, и что тогда будем с этой «Матроной» делать? На волю ее отпускать или придушить к чертовой матери?

– А мы ее потом возьмем и военным отдадим, а то ты у нас больно сердобольная, пожалеть можешь. Да? Можешь пожалеть?

– Да! Могу и пожалеть. Все будет зависеть от того, как она себя будет вести! А тебе что, завидно, как я с ней общаюсь? – Таня даже показала Андрею язык. – А ты разве кровожадный? Я знаю. Тоже нет!

А «Света» вела себе тихо и покладисто, и Тане стало ее, в конце концов, действительно по-бабьи жалко. Она на свой страх и риск сняла с нее все повязки и вечерами они вели бесконечные беседы «за жизнь».

Было безумно интересно понять, что это за сущности и что можно ждать от них в перспективе, кроме того ужаса, который она услышала несколько лет тому назад от другой такой же «Светы».

На третий день они уже дружно прогуливались по барокамере туда-сюда, под ручку, как две подружки и беседовали, как всегда пытаясь уколоть друг друга побольнее, доказывая свою необходимость планете Земля.

И тут вдруг у Тани вырвалось предложение, которое, возможно, интуитивно сидело в подкорке, но не звучало между ними еще ни разу:

– Послушайте. А почему бы нам, как двум нормальным соседям, не договориться жить в мире? Неужели нужно быть только подавляющей расой.

– Но, мы же совершенно разные! – Света наклонила голову и посмотрела Тане в глаза как бы снизу. – Как это может у нас получиться?

Таня уже не реагировала на рептилию, как на великана-таракана или змею. Внутри у нее все пришло в норму. Она стала воспринимать ее как необходимую работу. Подопытного кролика или говорящую крысу, над которой они проводят опыты на день сегодняшний. Она продолжила разговор: