Голос крови

– Пожалуйста, на улицу. Я сейчас тоже… – прошептала она.

И тут Артуро, так и не очнувшись, взвился на месте – глубокая судорога распрямила его тело: от ступней до головы. Артуро откинуло на спинку стула. Ноги, вытянувшись стрелой, угодили прямиком в ножку стола, отчего тот двинулся на Диму с Аней. Опрокинулись и салфетница, и принесённый официантом графин с водой. Вода полилась по хлопчатобумажной скатерти, заструилась на пол.

Ещё один удар судороги, и Артуро боком повалился на пол. Упав, не согнулся, не размяк, а продолжил лежать неестественно вытянутый, напряжённый во всех мышцах разом.

– Готов, – выдавил Дима.

В следующее мгновение Максим уже помогал Ане встать. Она не заметила, как он оказался у неё за спиной. Не заметила и того, как к лежавшему без чувств Артуро подбежали официант и кто-то из посетителей. Они говорили по-испански, однако Аня не понимала их слов. Кто-то из них задел стол, и опрокинутый кувшин подкатился к краю, а потом сорвался. Разбился. И звон стекла был на удивление долгим, глухим.

Стенки воздушного пузыря, защищавшего Аню, истончились, дали течь. Илистая вода подступала к горлу. Звуки отдалились, глаза застила мутная плёнка, и Аня уже готовилась опуститься в липкое бесчувствие, когда ей в лицо пахнуло уличной свежестью. Она увидела перед собой обеспокоенного брата.

– Где Макс? – спросила Аня по-испански и тут поняла, что он стоит сзади. Подхватив её под мышки, удерживает на ногах.

– Пятнадцать минут третьего. Нужно идти.

Дима, бледный, всем весом опирался на трость. Аня с ужасом подумала, что сама сейчас выглядит такой же. Им тут всем досталось. Не хотелось даже гадать, как бы они себя чувствовали, если бы не таблетки. Хотя чего тут гадать. Ане хорошо запомнилось мгновение, когда огонёк зажигалки заструился по обескровленному лбу Артуро.

– Можешь идти? – мягко и в то же время настойчиво спросил Максим.

Ане потребовалось не меньше минуты, чтобы прийти в себя. Она с жадностью приняла от брата сразу три листика коки. Почувствовав, как крепнут стенки воздушного пузыря, как он вновь расширяется и позволяет дышать полной грудью, Аня по возможности твёрдо сказала:

– Идём.

Глава шестнадцатая. Инти-Виракoча

– С ним всё будет в порядке? – спросила Аня.

– Оклемается, – через одышку ответил Дима. – Полежит под капельницей, с кислородной маской, а потом улетит домой и будет счастлив.

Пока всё шло по плану. Удовлетворение от точности просчитанных шагов помогало Диме бороться с дурнотой. Он ещё в Уарасе придумал отделаться от Артуро на нейтральной, тому мало знакомой территории. Удачно вспомнил историю, как племянник Дельгадо по ложной наводке Шустова взялся обследовать мёртвое дно Титикаки, однако ещё на берегу слёг от горной болезни. «Говорят, полностью акклиматизироваться к жизни на Титикаке можно только в третьем поколении». А ведь Артуро тогда, нагруженный оборудованием, добирался до Пуно четыре дня, значит, высота ударила по нему не сильно.

Дима понял, что нащупал решение. Кстати пришлась и вторая открытка Дельгадо. Оставалось использовать всё, что Дима ещё в Нубрской долине прочитал о горной болезни, и увериться, что донья Пепа если и не грохнется в обморок, то по меньшей мере настолько ослабеет, что даст им беспрепятственно уйти и никого не позовёт не помощь.

– Во-первых, мы должны пить таблетки, – объяснял Дима, наслаждаясь тем, как внимательно его слушает Максим. – Во-вторых, нужно позаботиться, чтобы Пепка был на взводе, постоянно двигался, а под конец оказался в самом жарком и душном месте из тех, в которых мы сами не помрём. Ясно?

– А если Артуро выпьет «Сорочи пильс»? – засомневалась Аня.

– Не выпьет. Он до сих пор считает, что в прошлый раз его подкосила простуда. Слишком уж верит в собственное здоровье. На Стене рубежей, как ты помнишь, ничего по горной болезни нет. После нашего спектакля, думаю, появится.

Раззадорить племянника Дельгадо оказалось просто. Достаточно было хорошенько надавить на его испанскую мозоль. Тут выручила София. Когда Артуро, выйдя из аэропорта в Хульяке, усилил прозелитический напор, когда в Пуно, возле гостиницы, предстал весь из себя бодрый и готовый пешком с чемоданом отправиться на прогулку до ближайшего кафе, Дима понял, что ловушка сработала. Для Артуро обратного пути не было. У него началась эйфория – главный и самый пугающий симптом надвигающегося приступа горной болезни.

Племяннику Дельгадо наверняка казалось, что он способен тут же, без отдыха, обойти весь город, сбегать до Сильюстани с его склепами, заодно искупнуться в ледяных водах Титикаки и вплавь добраться до тростниковых островов Урос. Нечто подобное Дима отдалённо испытал в Ладакхе. И знал, чем заканчивается такой прилив силы. Чем больше отдаёшься эйфории, тем больнее она ударяет впоследствии. В итоге Артуро лежал на каменном полу. Возможно, овеянный парами нашатыря, уже очнулся и сказал что-то осмысленное, но ближайшие пару часов ему точно предстояло провести в больнице.