Голос Лема

Потом начала выступать колония озириан, которых трудно различить человеческим глазом из-за отсутствия явной симметрии. Они напоминали бирюзовые глыбы скомканных газет, слепленные морской пеной и густой тиной, на поверхности которой время от времени с шипением лопались пузыри выделяемых газов. Я не знал их смрадного языка, а потому надел наушники.

Озириане предлагали комиссии принять в качестве главной резолюции утверждение: «Бог есть». Это вызвало возражение Союза негативных теологов, которые протестовали, аргументируя это тем, что слово «есть» из языков смертных и не может относиться к Богу, который в своей божественности существует совсем иначе, чем иные сущности. Ожесточенная дискуссия продолжалась почти целый час, придурковатый таллом в сотый раз спрашивал, что значит «смертный», а гидрусианин снова с воодушевлением бормотал. После этого скандала пористый аранин многозначительно молчал все время своего выступления, представляя единственную, по его мнению, осмысленную форму высказывания о Боге.

Когда пришла моя очередь, я предложил принять в качестве резолюции многократно конвергенционно открытую истину, что Бог является кругом, центр которого находится везде, а окружность нигде, но естественные теологи решительно отбросили эту идею, а кубический тауранин признал мои слова политической провокацией. Выступавший после меня имирянин предложил принять тезис, что «существование идеи Бога является доказательством существования Бога», поскольку это святая формулировка, ведь, как доказывал он, записанная линейно, она во многих языках сохраняет одно и то же значение, если ее читать прямо или задом наперед. Эриданьчик объяснил мне, что это как-то связано с одним из чудес какого-то имирянского пророка, рассказывал о специфической версии метаболизма не с того света, что-то об использовании пищи и продуктов изменения материи в обе стороны, но подробностей я не понял. Имирянина демонстративно поддержал тауранин, вызывающе раздувая в мою сторону свой плавательно-сигнализационный пузырь, но и это предложение не было принято, так как культуры большинства собравшихся давно отбросили примитивные линейные формы записи, а потому аргументация была признана неубедительной (…).

После перерыва очередной мистик долгое время многозначительно молчал, оставляя после себя ледяные сосульки на трибуне. Во время этого молчания чужой из кочевого племени цыгнян-безугольников с планеты HD 188753 A b, звезда которой видна с Земли в созвездии Лебедя, рассказал мне забавный анекдот — из него следовало, что все эти умничающие мистики попросту находятся под наркотическим воздействием местной атмосферы и потому так блаженно молчат. Мы минутку посмеялись, после чего мне пришлось отряхивать с себя липкие споры цыгнянина. Как я потом узнал, его земляки осуществляют оплодотворение и проявляют симпатию, смеша друг друга.

Мое веселье прошло, когда канцеранин рассказал мне, что цыгняне ведут ожесточенную войну с тауранинами, представителя которых я настроил против себя. «Ах, эта политика, не дает человеку ни минуты передышки», — подумал я, разочарованный расчетливостью цыгнянина, который мне понравился, несмотря на его мерзости. Очередной оратор — надменный металлист, делегат с Беллерофонта, — в поисках компромисса предложил принять минималистскую резолюцию из одного слова «Бог», а затем в подкомиссиях дописывать к ней очередные определения, которые будут иметь истинный стержень. С минуту казалось, что наконец удалось что-то закрепить, но вскоре разразилась страшная стычка между плавающим в контейнере с аммиаком округлым ретикулианином и летучим крайсианином, находящимся в прозрачном шаре, оберегающем его тело очень малой плотности от локальной атмосферы. Оба делегата обвиняли друг друга в попытках взять пробы из своих тел и шпионаже. Напряжение хладнокровно разрядил гигантский добродушный павонит, который легко раздвинул резервуары с противниками, разместив их в противоположных углах зала. Время, отведенное на пленум сектора, вышло, и комиссия, к радости негативных теологов, разошлась, так и не приняв окончательной резолюции.

Как я вскоре узнал, подобное творилось и в других комиссиях сектора, так что очередной Конгресс закончился, так и не выработав соглашения, что меня, впрочем, не слишком удивило, поскольку несущим багаж стольких ересей и предрассудков трудно приблизиться к блистательной истине».