Голос Лема

— Пробуй, импульсным тоже. Сколько у нас времени до перехода на лунную?

— Час двадцать.

Вновь наступила невесомость. Глеб отхлебнул через трубочку кофе из пристегнутого к креслу термоса.

— Есть Полярный. Подтверждение и разрешение получено.

— Хорошо. Уилсон, выключи стояночный. Конец маневров, следующие через час. — Глеб расстегнул верхнюю пряжку ремней. — Попов остается на вахте, Вишневский у радио. Спрошу Мюллера, что он успеет за это время приготовить.

Садиться на Луну они могли даже на автоматике — на космодроме «Имбриум-2» в Море Дождей имелся полный комплект аппаратуры наведения. Однако, когда они уже были на нисходящей траектории, из диспетчерской пришло распоряжение о посадке на старом космодроме номер один, в десяти километрах от главного терминала. Требовалось быстро рассчитать и ввести курсовую поправку. Все прошло удачно, хотя садиться приходилось только по курсографу и гравиметрам — системы наведения на старом космодроме не было.

После посадки, несмотря на радионапоминания, им пришлось ждать почти три часа, прежде чем с терминала приехала платформа за грузом. Крамер разгерметизировал трюм и начал разгрузку. Стальной паук ловко снял сверху первый контейнер, но остановился на втором — на пульте загорелся сигнал ошибки. Крамер раздраженно ударил ладонью по пульту.

— Опять то же самое!

— Что случилось?

— Тот же контейнер, что и в прошлый раз, — автомат не читает номер, хотя в перечне грузов он есть!

Крамер рывком передвинул кресло к клавиатуре, стукнул по переключателю выбора функции и начал вводить номер контейнера. Глеб склонился над монитором.

— Погодите, может, стоит взглянуть внимательнее. Спустимся вниз, заодно поможете мне вытащить «таратайку».

Спустившись на среднюю палубу, они надели скафандры и перешли во внутренний шлюз. В трюме царил мрак — Солнце освещало корабль с другой стороны. Включив яркие натриевые фонари, казавшиеся слабыми огоньками по сравнению с пылающей белизной скал, бившей в глаза через открытый погрузочный люк, они осторожно протиснулись в зарешеченную кабину. Маленький внутренний лифт остановился на высоте злополучного контейнера.

— Габариты в норме. Только номер не сходится.

Глеб нажал кнопку, и вся колонна лифта двинулась вбок, подъехав к контейнеру.

— Может, радиоактивный? Помехи при считывании?

— Следовые значения. В спецификации груза есть какой-то источник питания, но если бы он так светил, тревогу поднял бы еще кран при погрузке, в нем ведь есть датчики излучения.

— Надо бы открыть.

— И речи быть не может — таможенники нам голову оторвут. Сделайте снимки для документации, занесем их в журнал и в разгрузочную ведомость.

— Сделано. А теперь — «таратайка»?

— Таратайка.

Спустившись на дно трюма, они освободили от креплений плоскую алюминиевую паутину вездехода, установили на нем дуги, переставили большие сетчатые колеса в ходовое положение и с помощью маленького крана опустили его на поверхность Луны.

Автоматическая платформа забрала двадцать контейнеров уже пять часов назад, а исходящий груз не появлялся. В конце концов Глеб взял Крамера и поехал с ним на «таратайке» в портовое управление.

В большом «грибе», торчавшем на двести метров из похожей на картофелину глыбы базы, царил хаос. В портовом управлении ничего не знали о грузе для «Сарацина», в конторе торгового советника они лишь выяснили, что транспорт идет, но в ответ на вопрос, когда он будет, собеседник лишь пожал плечами. Мол, сейчас он где-то посреди Моря Спокойствия. Самое большее — неделя. Неделя!

Еле сдерживая злость, Глеб отправился в гостиницу на минус первом уровне, забронировал три номера за счет судовладельца и как раз выходил из отделения связи, где отправил сообщение Попову, чтобы тот составил график суточных увольнений и прислал на отдых первую смену, когда вдруг увидел девушку.

Большой зал у подножия «гриба» сверху вниз пронизывали шесть мощных пилонов, внутри которых ходили лифты на все восемнадцать уровней. По периметру, за пилонами, зал делился пятиметровыми стеклянными перегородками на небольшие боксы — отделение местной связи, билетные кассы транспортных компаний, ресторан, несколько бюро путешествий, представительство «Луна-транспорта», сувенирная лавка для туристов и цветочный магазин. Именно из цветочного магазина выходила девушка, выглядевшая точно так же, как Джульетта с космодрома, но теперь на ней было обтягивающее блестящее черное платье-костюм, а в руке она держала большой букет дорогих гидропонных орхидей и хризантем в прозрачной белой коробке. Ее волосы были зачесаны назад и заплетены в плотный узел, но это была она.

Глеб уже хотел догнать ее, схватить за плечо, но остановился. Это не могла быть она, а если даже она — что он ей скажет? Что он о ней думал? Что поздравляет ее с исполнением мечты, возможностью вырваться с Земли?

Он замер на половине лунного шага. Девушка исчезала в туннеле, ведущем к шлюзам. «Ну давай, сделай что-нибудь! Позови ее, догони! Что-нибудь!» Но он не мог.