Голос Лема

В конце концов поборов внезапный упадок сил, Глеб метнулся вглубь коридора — как раз в тот момент, когда над средним шлюзом загорелся красный сигнал выхода. Найдя шкафчик, в котором оставил свой скафандр, он какое-то время возился с дверцей, пока наконец не вытащил его. Пожалуй, ему никогда еще не удавалось облачиться в скафандр так быстро. Под воротником загорелись зеленые огоньки — герметичность в норме, кислород в норме, питание в норме, охлаждение в норме. Он прыжком заскочил в свободный шлюз, едва не стукнувшись шлемом о выходной люк, и машинально потянулся к рычагу — но это же Имбриум, здесь все автоматическое! Глеб ударил рукой в перчатке по большой светящейся красной кнопке. Внутренний люк медленно закрылся, и он почувствовал, как комбинезон надувается от давления изнутри.

Глеб вылетел наружу по большой дуге, как новичок, неспособный оценить силу собственных шагов. Поверхности он коснулся лишь через полминуты, но на вершине параболы успел заметить фигуру в скафандре, которая небольшими изящными прыжками перемещалась к припаркованному в тени похожего на картофелину купола вездеходу. А где же его «таратайка»? По другую сторону, за опорой. Добравшись до нее тремя большими прыжками, он вскочил в кресло водителя, пристегнулся, включил питание и радио и бросился в погоню. Ибо это была погоня, хотя он сам не знал, за чем.

Девушка вела машину весьма умело — прежде чем он выехал на равнину, она успела преодолеть примерно полкилометра. Опыт имелся и у Глеба — во время учебы он бывал на практике на Луне и вместе с другими устраивал гонки по Морю Спокойствия, пока их не поймал командир базы. Однако девушка ехала быстрее, чем отважился бы он сам, а может, просто вездеход у нее был получше. Через двадцать километров пути на юг она опередила его почти на полтора километра — он видел ее, лишь когда она поднималась на возвышенности, да и то ему приходилось помогать себе слабым монокуляром, приспособленным для использования в скафандре.

Местность становилась все более гористой — они приближались к плато Грабау. Наезженная дорога сворачивала, поднимаясь по крутому склону. На вершине он остановился и окинул взглядом полосу изрытой колесами лунной пыли, тянувшейся до самой границы плато. Девушки нигде не было видно.

Глеб медленно двинулся дальше, чувствуя себя полным идиотом. Зачем он, собственно, сюда приехал? Наверняка она уже уехала за край. Почему он не стал вызывать ее по радио или?..

И тут он увидел съезжающие с дороги следы. Остановившись, повел вокруг монокуляром. След извивался между маленькими кратерами, внезапно обрываясь. Глеб подправил резкость. Маленькая искорка вездехода въезжала по невысокому перевалу в тень кольца цирка Сэмпсона. Но ведь там ничего нет! Никакой базы, ничего. Толкнув рычаг, он свернул в сторону, по следу.

Теперь езда требовала внимания — приходилось объезжать торчащие из пыли камни и возникшие из-за тысячелетней эрозии микрократеры. Щербатое кольцо Сэмпсона постепенно росло, пока не заслонило четверть неба, а позади него, вдали медленно рос иззубренный гребень крутого утеса. Въехав в тень кратера, Глеб опустил на глаза темное стекло и включил фары, но толку от этого почти не было — настолько его ослепили пылающие скалы. Он еще замедлил ход, двигаясь почти вслепую, а когда в наушниках раздался сигнал тревоги, вдавил тормоз до конца. Вездеход с заблокированными колесами проскользил еще несколько метров, подняв облако пыли.

Тревогу подавал не скафандр и не вездеход — все лампочки светились зеленым. Это был басистый сигнал внешней тревоги. Штурман прищурился и огляделся вокруг.

В нескольких десятках метров, за границей света, торчал алюминиевый шест, воткнутый в похожее на гребень скалистое ребро кратера. На высоте двух метров бросалась в глаза квадратная табличка с желтым «листком клевера» и надписью «ЗАРАЖЕННАЯ ЗОНА» на шести языках. Выше чернели крылья солнечных батарей и ящик передатчика. Следы первого вездехода взбегали на ребро и исчезали.

Глеб осторожно подъехал под склон ребра и, остановившись, поднял монокуляр. Брошенный вездеход стоял в трехстах метрах, перед очередной каменной стеной. Девушки не было видно. Он медленно подвел свой вездеход ближе. На полпути в воротнике вспыхнула предупреждающая лампочка, в наушниках затрещало. Радиоактивное излучение.

И тут он вспомнил, что произошло здесь несколько лет назад. Тогда он летал на юпитерианской трассе, и, когда вернулся, дело уже утихло — о нем он узнал из коротких газетных заметок и сплетен, которые рассказывали друг другу за пивом. У американцев здесь была база и маленький космодром, где они испытывали автоматические — полностью автоматические — корабли. Человек не выдержит двухсоткратной или тысячекратной перегрузки, зато на это способен соответствующим образом сконструированный электронный мозг. Первые попытки запуска автоматических автономных зондов выглядели многообещающе, говорили о планах отправки автоматического зонда к Проксиме, который должен был вернуться через двадцать лет. И тут произошла катастрофа.