Голос металла

Он сразу узнал широкую спину Торпа, выглядевшую непривычно поникшей. Рядом с ним стояла Хелема, а напротив них он увидел двоих мужчин. Один из них был парню незнаком, но вот другого, в форменном армейском кителе, он опознал сразу же, и его сердце оборвалось.

То был Имперский Инспектор, генерал Голстейн, которого Вальхем давеча видел на вокзале, когда тот отловил Сваргана. Еще тогда мальчишку потрясло, как он в одно мгновение превратил обычно гордого и самоуверенного торговца в хнычущую тряпку. Неудивительно, что и Торп сразу скис под его тяжелым взглядом. На парня генерал в тот раз взглянул лишь мельком, но Вальхему и того короткого мига с лихвой хватило, чтобы ощутить себя крохотной и жалкой букашкой, над которой безжалостная рука уже занесла карающую мухобойку.

Отсюда Вальхем не мог разобрать, о чем именно они говорили, но через некоторое время Инспектор поднял руку, указывая на дверь кузницы и, судя по всему, предлагая продолжить беседу уже там, вдали от излишне любопытных глаз и ушей. Торп с Хелемой послушно проследовали внутрь, и Голстейн вошел следом.

Оставшийся на улице бородатый мужчина однако не спешил нырнуть за ними в дверь. Он внимательно и настороженно осмотрелся по сторонам, явно кого-то высматривая, и Вальхем поспешно отпрянул назад, чтобы его ненароком не заметили. Мальчишка осторожно прокрался обратно на задний двор и забился под куст в углу между сараем и забором, рядом с кучкой железяк, отобранных им из большой горы.

Сердце мальчишки бешено колотилось.

Чуть погодя из-за кузницы появился и рослый бородач. Он остановился посреди двора и окинул пристальным взглядом кучи скопившегося здесь за годы хлама – обрезки металла, старые инструменты, доски, мешки с углем… Вальхем даже дышать перестал, опасаясь, что незнакомец может услышать его громкое сердцебиение. Но тот, осмотревшись, только хмыкнул и зашагал в направлении дома.

Только когда он скрылся из вида, парень позволил себе осторожно перевести дух.

Что делать?! Что делать?! Судя по всему, дела обстоят плохо, и хоть как-то повлиять на ход событий, камнепадом летящих с горы, он очевидно не в состоянии. Но что же тогда делать?! Позвать кого-нибудь на помощь? Но никто не рискнет связываться с полицией, и уж тем более с самим Инспектором! Бежать? Но куда?! Спрятаться? Но где?! У кого?! Лишние проблемы никому не нужны, Вальхема может и не выдадут, но вот укрыть его у себя никто не рискнет. Что же делать?!

Он нисколько не сомневался, что Голстейн прибыл к ним именно из-за Амулета, и безудержный треп Вальхема сыграл тут далеко не последнюю роль. Точно так же можно было с абсолютной уверенностью утверждать, что отдать Амулет мать ни за что не согласится. Разумеется, ее упрямство ровным счетом ничего не изменит, и полицейские, перерыв весь дом, рано или поздно его обязательно найдут. Вот только цену за свою своенравность ей и отчиму потом придется заплатить изрядную. Упекут за решетку как пить дать! А если они еще и сопротивляться вздумают, то его родители могут угодить в кутузку очень и очень надолго. А в самом худшем случае Вальхем может ведь и сиротой остаться. Нрав-то у Голстейна крутой, под его горячую руку лучше не попадать!

Что же делать?! Куда идти?! Где затаиться, пока все не разрешилось?! А то, если поймают, то еще и его самого в оборот возьмут!

На Вальхема тяжеленной гирей вдруг обрушилось осознание простого факта, что он остался совершенно один. Наступили новые времена, и жизнь в одночасье совершила резкий поворот. Все те, кого он еще вчера называл своими знакомыми, теперь будут шарахаться от него как от прокаженного, и на помощь или поддержку с их стороны рассчитывать не приходится. Сильный страх способен радикально менять взгляды людей и открывать даже самые потайные и темные двери их душ. Что ни говори, а Голстейн умел быть… доходчивым.

Так что делать-то?! Уйти в лес и переждать там некоторое время? Можно какой-нибудь шалаш или землянку себе соорудить для защиты от непогоды. Правда без огня тяжко придется, особенно по ночам, и что он будет там есть?

Вальхем покосился на сложенные рядом железки, с некоторым сожалением подумав о том, что не может ими питаться, в отличие от Аврума. Немного подумав, он скинул куртку и завернул в нее подготовленный для своего странного знакомого гостинец.

«Мать наверняка ругаться будет, что я ее опять испачкал», – мелькнула у него в голове мысль, тут же разлетевшаяся на тысячу мельчайших осколков от столкновения с реальностью. Какая куртка?! О чем он вообще?! Будет самым настоящим чудом, если он вообще когда-нибудь снова увидится с ней и с отчимом!

У Вальхема защипало в глазах, и он торопливо завязал свой куль, после чего взвалил его на спину и раздвинул пару досок в заборе. Он и сам не знал, почему решил отправиться к Авруму. Вряд ли мальчишка ожидал хоть какой-то помощи от огромной каменной глыбы, но в данный момент это странное создание оставалось единственным, кого Вальхем мог назвать своим другом.

Глава 19